Однако… Преимущества у "Нагана" все же были. Двуперая пружина в сочетании с малым импульсом отдачи обеспечивали великолепную точность, система обтюрации позволяла использование глушителя… Ну, и "единый" калибр — тоже, в своем роде, плюс. А главное — в тот момент Александре Федоровне с генералами ссориться было пока что рановато. Поэтому и поступил на вооружение "3-линейный револьвер Нагана образца 1895 года" двух модификаций: "офицерская" модель, обычный револьвер двойного действия с самовзводом, и "солдатская", предназначенная для вооружения пулеметчиков, урядников, вахмистров, старшин и кавалеристов — она имела только одинарное действие: перед каждым выстрелом курок надлежало взводить вручную. Это считалось необходимым "для предотвращения беспорядочной стрельбы и непроизводительного расхода патронов". И нельзя сказать, чтобы эти опасения были совсем уж безосновательны. В конце концов, в барабан "Нагана" помещалось только семь патронов — и попробуйте-ка перезарядить его, сидя в седле во время кавалерийской атаки! Именно поэтому некоторые "эксперты" призывали комплектовать каждого солдата не одним, а двумя-тремя револьверами. Расчет простой: нельзя перезарядить — так смени оружие целиком!
Главными гостями на сегодняшнем празднике жизни были Генерал-от-Инфантерии Драгомиров, специально вызванный из Киева, генерал-лейтенант Ридигер, инспектор стрелковой части, председатель оружейного отдела АК и член главной распорядительной комиссии по перевооружению армии, и генерал Залюбовский, занимавший должность начальника Сестрорецкого оружейного завода.
Императрица медленно прохаживалась вдоль составленных в ряд дощатых столов. Длинная кавалерийская шинель, туго перетянутая в талии, лилово-алая кепи-конфедератка с четырехугольным верхом и "узким" орлом, короткая тугая коса. Легкое прикосновение кончиков затянутых в тонкую кожу пальцев к разложенным и расставленным по столу образцам. Задумчивость в необыкновенно синих глазах.
Стол и выставленные рядом с ним полдесятка особо масштабных изделий, топырящихся суставчатыми паучьими лапами треног, находились у самого края трехсотметровой дистанции, ограниченной на дальнем краю земляным валом. Вдоль вала возвышались густо натыканные мишени, менять их должны были укрывавшиеся в проходящей у подножия вала полнопрофильной траншее солдаты.
Неподалеку навеса и собравшихся вокруг императрицы генералов толпились особо доверенные лица — дюжины полторы офицеров. На ослепительно-белом снежном фоне новехонькие серо-синие кителя АУЦ — курсантские, отмеченные на голых гладких погонах буквой "К" и эмблемой ОСШ на левом рукаве, и золотопогонные преподавательские — мешались с темно-зеленой формой гвардейской стрелковой бригады, алыми черкесками Конвоя и сплошь покрытыми золотым шитьем мундирами роты Дворцовых Гренадер. Офицеры Лейб-гвардии Уланского Её Величества полка держались несколько особняком — как и положено кавалеристам в обществе презренной пехоты.
Полк этот, шефом которого являлась царствующая государыня, Александра Федоровна превратила в некое подобие личной гвардии — при помощи генерала Орлова, назначенного по её настоянию командиром этого полка.
Аликс познакомилась с ним, тогда ещё полковником, в 1889 году во время второго визита в Россию, когда она за шесть недель пребывания в гостях у старшей сестры смогла насмерть влюбить в себя цесаревича.
Его стройная фигура, матовая кожа и глаза-маслины, малиновый звон отчаянных шпор и дерзкие речи произвели на молодую принцессу, отвергнутую родителями её БОЛЬШОГО ПРИЗА и русской аристократией, немалое впечатление.
Они бы произвели впечатление и на Елку, но у неё были дела и поважнее — так что она только отметила про себя, что полковник, претендуя на некие чувства и проистекающие из этих чувств выгоды, представляется довольно полезным… человеком. Хотя и не очень высокого качества — по причине запущенной наркомании и крайней увлеченности мистикой.
Мистику Елка ценила. Она значительно упрощала жизнь и ОЧЕНЬ значительно упрощала работу. В планах, потихоньку составляемых ею, нашлось место нескольким мистическим сектам — точно так же, как и тантрическим, символическим, христианским… Сектанты — отличный финансовый инструмент и великолепное пушечное мясо.