Вместе с "Ругерами", которым Елка планировала не столько спортивное, сколько боевое будущее (только вместо.22 LR использовать 7,65 мм Браунинг — и отличный боевой пистолет получится. По крайней мере, для начала XX века!), разрабатывались и несколько других конструкций, чисто спортивных — вся серия должна была получить название "Олимпия".
А увлечение Ники допетровской Русью добавило к и без того довольно обширному списку разнообразных дробовиков ещё и специальной конструкции обрезы, предназначенные для вооружения планируемого батальона Драбантов.
Дело в том, что Николай II был в восторге от старой Московии, той Руси, что окончилась в огне начатой Петром I революции. А идеалом правления для него был Алексей Михайлович, прозванный "Тишайшим". В связи с чем государь частенько мечтал переодеть хотя бы часть дворцовой охраны в старорусские кафтаны. В ответ Елена, также иногда — а честно сказать, довольно часто! — страдавшая от острых приступов театральности, предложила создать специальный батальон ряженных, одна рота которого должна была изображать стрельцов, вторая — "синих" мушкетеров из любимого ею в детстве романа Дюма, а третья — что-нибудь из сказок Шахерезады. Благо, Российская Империя имела весьма дружеские отношения с Эфиопией, и в обмен на небольшую партию оружия могла легко получить две-три сотни эфиопов.
А если предложить, чтобы во время, свободное от несения караула во дворце, оные эфиопы могли, на правах вольнослушателей, посещать занятия различных факультетов АУЦ, то эфиопы будут не простые, а отборные и специально подготовленные.
Эти три роты составляли отдельный батальон Драбантов ЕИВ, и их "форменное" вооружение должно было соответствовать костюму. Потому на ЦСМЗ экстренными темпами налаживался выпуск специального оружия: замаскированные под старинные кремневые и колесцовые пистолеты двуствольные дробовики 8-го калибра вполне гармонировали с нарядом, но в то же время были исключительно пригодны именно для боя в ограниченном пространстве. Где плотный сноп картечи мог оказаться гораздо эффективнее обычных револьверных и винтовочных пуль.
Глава шестнадцатая
Елка-Аликс ещё не настолько впала в манию величия, чтобы пытаться заглянуть в будущее и предсказать, как конфликты, приведшие к Первой Мировой, реализуются в ЭТОЙ реальности. Планы её пока находились в стадии предварительных наметок, и даже если бы они были всегда готовы, как пионеры… Случайности случаются. ВСЕГДА.
Но то, что как-нибудь они реализуются обязательно…
Это без вопросов…
И к гадалке не ходи.
Если вспоминать, то стоит начать с предыстории…
"Обычно рассказ о политическом аспекте истории Первой Мировой войны начинают с аннексии Германией Лотарингии и Эльзаса. Находясь в безнадежном военном положении, Франция была принуждена подписать мирный договор, который даже немцы не считали сколько-нибудь справедливым. Аннексии, против которой возражал Бисмарк, персонифицирующий политическое руководство новоявленной империи, требовали — и добились — победители из Прусского Генерального штаба. Свои резоны имелись у обеих сторон.
Франция — в лице правительства, парламента и народа — отказалась признать захват Эльзаса и Лотарингии.
Это означало, что отныне при любых правительствах и при любых обстоятельствах Париж будет вести последовательную антигерманскую политику, причем тяга к возвращению утраченных территорий станет во Франции национальной сверхидеей, если не национальной паранойей. Само по себе это, конечно, делало неизбежной (в более или менее отдаленном будущем) новую франко-германскую войну, но никак не предрешало ее общеевропейского характера.
Надо заметить, что, поставив своей непременной целью возвращение восточных департаментов (и ориентировав соответствующим образом пропаганду), Франция не проявила должной государственной мудрости. Ее политика стала предсказуемой. Это означало, что вне всякой зависимости от авторитета своей армии и степени экономического процветания Франция перестала быть субъектом международной политики и сделалась её объектом. Грамотно используя ограничения, которые "великая цель" возвращения Эльзаса накладывала на внешнеполитические акции Третьей Республики, Францией стало возможно манипулировать. Но в таком случае французская политика должна быть признана несамостоятельной и говорить о германо-французских противоречиях как о причине или даже одной из причин Первой Мировой войны нельзя".[32]
32
Переслегин С. "Комментарии к операциям августа 1914 года. Мировой кризис 1914 года: очерк стратегического планирования". Источник: Такман Барбара "Первый блицкриг. Август 1914" /Сост. С. Переслегин. — М.: ООО "Фирма "Издательство АСТ"; СПб.: Terra Fantastica, 1999. - 640 с. — (Военно-Историческая Библиотека). Приложение V. — Стр. 517.