"Ты одно упускаешь. Да, на поле боя конница больше не может практически ничего. Тем важнее её роль ВНЕ поля боя. Стратегическая подвижность, ясно? Бросок кавалерийских масс, две или три дивизии, с хорошей артиллерией, пулеметами и всем таким. Стратегический бросок! Километров на четыреста во вражеский тыл, на какой-нибудь ключевой пункт. Узловая железнодорожная станция, перекресток шоссейных дорог, что-нибудь такое. И там — занимает оборону. Жесткуюоборону. Окопы, пулеметы, артиллерия. Много минометов. Нет узловой станции или перекрестка — нет движения по дорогам. Нарушается связность позиции. И…"
"А при чем здесь это? Тут ведь как раз на пехотную тактику упор?"
"Вот именно — ТАКТИКУ! А вот в СТРАТЕГИИ должен сохраняться кавалерийский дух! Бросок на три-четыре сотни верст во вражеский тыл требует совершенно особенного боевого духа. Особенно у командования. "Кавалерийский генерал должен иметь высокий ум, соединенный с мгновенной сообразительностью и чрезвычайной смелостью, полным хладнокровием в связи с величайшей стремительностью. Для составления плана действий необходим ум, для его выполнения — стремительность!" И вот для того, чтобы воспитать такого генерала…"
"Военная педагогика, да? А вот возьмет такой, "смелый и стремительный", да и бросит свои полки прямо на не расстроенную пехоту. А то, не дай бог, и на пулеметы! Потому как смелость и мозги в одной голове помещаются очень редко".
"Погоди, погоди… Сейчас… У меня тут мысль" — Елка быстро отыскала нужную книгу. На поиск нужного абзаца ушло гораздо больше времени.
"Вот, смотри, здесь. "Лава приближалась, и я уже был готов скомандовать "огонь", как вдруг впереди красного строя вынырнули несколько пулеметных тачанок и начали быстро разворачиваться. Я понял, что будет дальше, но моя команда опоздала на несколько секунд. Огонь наших пулеметов буквально смел одну из тачанок, но остальные развернулись и ударили в упор"Вот! Вот почему в нашей Гражданской конница могла играть такую роль! Да, конница не может атаковать не расстроенную пехоту. Для того-то махновцы и придумали тачанки!"
Ещё у императрицы имелось множество других поводов для недовольства состоянием российской униформистики. Помельче, но все же достаточно досадных. Ведь в России, помимо вооруженных сил и МВД, были ещё чиновники — огромная армия чиновников — и каждое ведомство имело свой покрой мундира. Пройдешься по улице — господи Иисусе! Десятки, сотни разных мундиров, тысячи элементов — обшлага, лацканы, канты, выпушки, петлицы, нашивки, погоны… И все — совершенно разное. Голова у простого солдата и без того легко шла кругом, так зачем его ещё дополнительно запутывать?
Следовало ввести единый образец мундира, имеющего четкие, ясно видимые ведомственные различия и знаки ранга. Чтобы сразу было видно, что вот идет коллежский асессор горного ведомства, а это — надворный советник от МВД, тут — коллежский секретарь министерства финансов, а во-он там — его высокопревосходительство действительный статский советник министерства путей сообщения!
И кому же ещё было этим заняться, кроме императора?
Николай просто обожал армию: её блеск и парадность, мундиры, пуговицы, погоны, выпушки, кант и петлицы были для него столь же значимы, сколь значимы для языческого жреца атрибуты его божества.
Таким образом, заняв Ники полной реформой армейского и чиновничьего мундира, императрица решала сразу две задачи: во-первых, повышалась привлекательность военной службы — красивый мундир в этом деле пусть не альфа и омега, но имеет огромное значение. Во-вторых, император почти два года радостно занимался чем-то тихим и спокойным, оставляя ей все проблемы и треволнения — которых было более чем достаточно.
Так что солдатам и офицерам армии были дарованы новые красивые парадные мундиры, стилизованные под униформу победного 1812 года. Пехота получила мундир с цветным лацканом и низкий, так называемый "пехотный" кивер — исключая полки Кавказского округа, по-прежнему носившие свой исторический "малахай". Кавалерия, почти полностью избавленная от наименования "драгун" — из сорока восьми полков регулярной армейской кавалерии драгунских осталось только четыре, всем остальным были возвращены или вновь присвоены наименования гусарских, уланских, кирасирских, конно-егерских и конно-гренадерских — вернула себе вожделенные "традиции": уланки, высокие гусарские кивера и ментики, кирасирские ботфорты, лосины и супервесты…