Великий князь Сергей Михайлович был отставлен со своего поста 29 августа.
Первыми на дикий крик прибежали Сандро, великий князь Александр Михайлович, и одна из новых фрейлин Её Величества, рослая, великолепно сложенная девица из донских казаков, с которой он как раз пытался найти общий язык. И уже почти добился успеха, когда в соседнем коридоре раздался вопль смертельно напуганной женщины, прорезавший шум гремящего во дворце Большого Осеннего Бала-Маскарада не хуже пробивающего хауберк флорентийского стилета.
Выбежав из-за угла, Сандро и одетая испанской танцовщицей фламенко фрейлина обнаружили женщину, одетую в костюм императрицы Жозефины с портрета Прюдона. Она стояла, всем телом вжимаясь в стену коридора, словно пытаясь уйти от кошмарного зрелища. Напротив нее, прямо в дверях небольшого уютного алькова — Сандро знал этот альков и позже надеялся показать его кокетливой Испанке — лежал навзничь огромного роста тучный мужчина в окровавленном костюме пирата Черная Борода. Рядом с трупом, прямо в луже крови, стоял Пьеро и безумно хихикал.
— У него револьвер! — перебил визг "Жозефины" резкий голос лейб-фрейлины. И она дважды выстрелила в Пьеро из внезапно появившегося у неё в руке крошечного двуствольного пистолета. Судя по языку пламени длинной ладони в две и тому, как отшвырнуло назад одетого в белую хламиду человека с выбеленным лицом (впрочем, уже без лица — вторым выстрелом ему разнесло череп), патроны в "Дерринджере" были ну ОЧЕНЬ мощные.
— …! — выругалась она в следующую минуту, роняя пистолет и хватаясь за кисть руки. — Больно-то ка-ак… Что это за клоун?
— Это Пьеро, — рассеянно отозвался великий князь, рассматривая намертво сжатый покойником револьверчик. Явно дамская игрушка, никелированная фиговина типа "Смит-Вессон" с коротким стволом небольшого, менее трех линий даже калибра. И наверняка с перламутровыми щечками рукояти. В барабане — семь стрелянных гильз.
— Я и говорю — клоун! — качнула заколотой высоким гребнем копной волос смуглянка-фрейлина, ощупывая пострадавшую от мощной отдачи часть тела.
— Это не клоун, — простонала "Жозефина", переставшая визжать сразу, как только в коридоре загрохотал "Дерринджер". — Это мой муж!
И упала в обморок. Сандро едва успел подхватить на руки нежную муслиновую ношу. И только теперь он узнал её. Божественная Зи! Понятно, почему костюм Жозефины… И понятно, кто там лежит. Даже бороду отцеплять не надо.
Сандро долго потом стыдился этого, но первой его мыслью был вздох облегчения.
Кого теперь назначат командиром "Ростислава", интересно?
В принципе, любую, даже самую сложную мысль, можно свести к одному или нескольким простым положениям. И оттуда уже развивать вширь и вглубь — вплоть до достижения уровня полной непонятности.
Итак, флот. Точнее, ФЛОТ. Военно-Морские Силы.
Основная военно-морская доктрина, молчаливо или не очень молчаливо признаваемая всеми хоть сколько-нибудь разбирающимися в проблеме профессионалами, а также и многими любителями, именуется "Теорией Морского Могущества". Или — "Морской Мощи". Что, в принципе, одно и то же.
Её постулаты просты и строги, как математические теоремы. Первый: судьба любого военно-морского конфликта решается генеральным сражением, основную роль в котором играют главные корабли флота — это могут быть древнегреческие триремы, древнеримские либурны, каракки эпохи Возрождения… в любом случае это — опорные корабли флота. Его становой хребет и главная ударная сила. Второй постулат, прямо вытекающий из первого: той стороне, у которой основных кораблей больше, победить гораздо проще.
Из этой теории помимо всего прочего следует и простая мысль, столь же ясная, как и постулаты самой доктрины. При столкновении первого по числу кораблей флота со флотом, располагающимся в этой "Табели о рангах" на второй строчке, тот, который № 2, проигрывает почти автоматически. Просто потому, что он — ВТОРОЙ.
Естественно, никому, кроме англичан, эта мысль удовольствия не доставляла.
Первым, что приходило в головы огорченным флотоводцам держав № 2, № 3 и всех прочих, лежащих ещё ниже, была простая идея построения недостающего количества кораблей. Мысль была действительно простая, но трудноосуществимая на практике. Для начала — потому, что всего на всех не хватит. Имеющееся количество основных кораблей есть тот максимум, который экономика способна выдержать, не загнувшись от перегрузок. Ведь каждому мальчишке хочется иметь побольше красивых игрушек… А каждому политику — побольше увесистых аргументов на переговорах. И только глупцы думают, что личные связи могут заменить парочку броненосцев.