— Так они же по всей округ разнесут! — вскинулся Горбунок и даже копытцем цокнул.
— Этого мы и добиваемся, — заговорщицки подмигнула Мышка. — Как только негодяй выйдет на вас, сразу же мне докладывайте. Будем брать без шуму и пыли. Только вы это… Иванушке своему не рассказывайте ничего. А то если он дело запорет, то вам же хуже будет.
Горбунок начал уверять, что он — Конёк-молчок. Ещё бы! За воровство пера Жар-птицы ему и пришлось служить Иванушке-дурачку. Когда Конёк вышел из горницы, Мышка-Наружка сделала глоток из кружки, но сразу же выплюнула всё обратно — чай безнадёжно остыл. Каким-то образом этот проказник успел дунуть на кружечку.
— Горбатого могила исправит… — пробормотала старший следователь, разглядывая рисунки подозреваемых в деле перьекрадцев. Молоко уже никуда не убежит. Думала сейчас Мышка о предстоящем допросе важного свидетеля, который никак не хочет колоться здесь, но может расколоться в другом месте… Уже который раз она вызывала его в свою горницу. Вот и сейчас вкатился величественный такой, как ни в чём не бывало.
— Лисичка — дежурная сестричка, зайдите, пожалуйста, — позвала Наружка. На пороге появилась рыжая красавица, которая не преминула облизнуться, глядя на свидетеля. Чтобы отвлечь её от голодных мыслей, Мышка распорядилась: — Подготовьте нам место для беседы.
Теремок всего их Отделения сказкопорядка был рассчитан на крупных животных — медведей, кабанов, лосей, но работали тут и совсем маленькие зверюшки, вроде самой Мышки, поэтому в некоторых случаях требовалась помощь. Стол старшего следователя располагался в большой горнице и на большом столе, а когда приходили небольшие посетители, то дежурные поднимали их на стол и ставили дополнительное кресло.
Вот его и достала Лисичка из шкафчика. Всё красиво расставив, она аккуратно взяла в руки свидетеля.
— Только не на нос, — строго велела Наружка, внимательно следя за своей подчинённой.
Дежурная сестричка с тоской вздохнула:
— Ой, говорят, что у нас крыса в Отделении завелась. Канцелярская…
— Я недавно у нашего стоматолога была, — доверительно сообщила Мышка. — Кузнец пасть не порвал, но зубы мне на железные поменял, — он звонко клацнула, отчего и свидетель, и Лисичка вздрогнули. А Наружка улыбнулась: — Говорят, что крот у нас завёлся. Он и посоветовал.
— Я слепой, но не глухой! — пробасил Крот-Делооборот из соседней горницы. — Нечё меня обсуждать. Иди сюда, Жучка крашена.
— Это мой натуральный цвет! — возмутилась Лисичка. Она посадила свидетеля в кресло, а потом закрыла за собой двери снаружи.
— Старший следователь Мышка-Наружка, — привычно кивнула Мышка, разглядывая сидящее перед ней Яйцо. Небольшое, куриное, белое с глазками и ротиком, расположенными ближе к заострённому кончику. Трещины от ударов и синяки уже почти затянулись. Яйцо блеснуло белыми зубами:
— Ну здравствуйте, старший следователь! Давненько вы меня не вызывали. Уж и соскучиться успел за нашими беседами-то!
— Давненько, — сухо кивнула Мышка. Интересно, а запланированная демонстрация зубов впечатлила его или нет?.. — Три дня уж минуло. Вы не надумали подать заявление на Деда?
— Никак нет, — усмехнулось Яйцо.
— Он же вас бил-бил! И баба его вас тоже била-била! — воскликнула Наружка, прикладывая лапки к щёчкам. — Неужели, вы его боитесь? Неподкупный мой, вовремя предать — это не предать. Это предвидеть!
— Да нет же! — Яйцо покачалось в кресле, изображая отрицание. — Они меня берегли и любили. Дед ничего плохого мне не сделал. Он самый добрый в мире!
— Дед-то? — усмехнулась Мышка. — Давайте уточним, что мы с вами говорим про одного и того же Деда. Он ещё иногда стариком прикидывается, — она села за стол и открыла первое дело. — Посадил Дед Репку… Дед — берёт след. Нашенский, из Отделения сказкопорядка. Но за что? Репка никому ничего плохого не сделала. Она так обозлилась, что Мужика с Медведем поссорила.
— Так это вершки с корешками виноваты, — Яйцо снова покачалось.
— А как же Колобок? — Наружка взяла второе дело. — Дед упустил опасного преступника, который родителей бросил на произвол судьбы! В итоге у Лисички несварение случилось. Такое нельзя прощать.
— Нечего есть всё подряд, — по Яйцу пробежала дрожь. Мышка потянулась за следующей папочкой:
— Деда из Отделения погнали поганой метлой. Метлу тоже пришлось выкинуть, а то Баба-Яга на ступу пересела, в итоге метёлка не при делах. Кстати, вот дело Бабы-Ягу. Жила себе Старуха, горя не знала — всё Дед за неё делал. Всё, кроме корыта. И попросила Старуха это корыто смастерить. А он что?