— И что ты ему сказал?
— Да то, что и без того всем известно, льесса! Что вы — вдова льесса Крейна, живете, значит, с дочерью покойного супруга, почти никуда не выходите и никого толком не принимаете. Вот!
— И это все?
— Ну, он еще принялся выспрашивать, откуда у меня такая дорогая вещь, как велосипед, и куда это я постоянно езжу. Я и сказал, что велосипед этот покойный хозяин купил, а вы мне отдали по доброте душевной, а езжу я по своим делам, которые всяких там не касаются. Правильно, льесса?
И он с тревогой уставился на меня честными карими глазами. Я медленно кивнула.
— Да, Том, ты поступил верно.
Он просиял, а хмурая мьесси Корс протянула мне хрустящую бумажку.
— А ещё мерзавец дал ему это, льесса.
Я бросила взгляд на купюру. Да уж, а неизвестный тип не поскупился за сведения о скромной вдове!
— Можешь оставить деньги себе, Том.
Он поклонился.
— Благодарю, льесса.
— Погоди ещё пару минут. Расскажи, как этот тип выглядел.
Том задумался, почесал покрытый россыпью веснушек нос.
— Ну-у-у… такой, обыкновенный. Мужчина, да. Постарше меня лет на пятнадцать или двадцать.
Замечательные приметы.
— А все же? — настаивала я. — Цвет глаз? Волос? Родинки какие-нибудь? Шрамы?
— Глаза… глаза серые, наверное. Или голубые. Или зеленые. Светлые, в общем. Точно не черные. А вот насчет остального, простите, льесса, уже ничего сказать не могу. В шляпе он был и шарфом обмотался. Я ещё подумал, что больной, наверное. Сегодня теплынь ведь, ни ветерка, а этот в плаще и с шарфом, да и шляпа, опять же. Он ее на лоб надвинул. И еще хрипел он.
Больной, как же!
— А рост? — жадно спросила я. — Телосложение? Походка? Этого-то плащом не скроешь!
На эти вопросы Том ответил без долгих раздумий:
— Пониже меня, льесса, примерно на ладонь. Или нет, неверно. Он сутулился слегка, так что на пару пальцев от силы, а то как бы и не вровень со мной оказался, выходит. Худой, даже хлипкий какой-то. Как папаша покойный про таких говорил, соплей перешибешь. Уж простите, льесса, но именно так он и говаривал.
Я кивнула и нетерпеливо велела:
— Дальше!
Том развел руками.
— А все, льесса. Больше нечего сказать. Походка обыкновенная у него. Не хромал и не подпрыгивал, ноги не волочил. Простите, что подвел вас.
— Ну что ты, Том! Вовсе не подвел, напротив, молодец, что сразу все рассказал. И последнее: как думаешь, этот человек — он к какому сословию принадлежит?
На этот вопрос Том ответил уверенно:
— Мьесс он, льесса. Не из благородных.
Я поблагодарила его и отпустила, предупредив, что, возможно, придется повторить рассказ для одного моего знакомого. Нет-нет, не надо волноваться, этот льесс просто выслушает и, быть может, задаст ещё и свои вопросы. Том, нагруженный коробками с пиццей, направился развозить очередные заказы, а я поспешила обратно в дом, телефонировать льессу Куперу.
По рассказу Тома выходило, что расспрашивал его тот самый тип, что следил за мной. И это не удивляло, но настораживало, ведь детективы пока что никакого преследователя не вычислили. Получается, Хлюпик (про себя я дала ему такое прозвище, чтобы отличать от Красавчика-букетодарителя) решил сменить тактику? Перестал таскаться за мной и перешел к сбору информации через третьих лиц? Если моя догадка верна, то чем вызвано такое решение?
Тут я остановилась и едва не хлопнула себя по лбу. Чем-чем, да моим визитом в детективное агентство, вот чем! Хлюпик, скорее всего, засек мой поход к льессу Куперу и ушел временно в тень, чтобы не попадаться на глаза сыщикам. Вот и Тома перехватил не у особняка, а в переулке, чтобы точно никто не увидел.
Вот интересно, а Хлюпик и Красавчик работают в паре, или это, так сказать, конкурирующие организации? Один букет после визита в детективную контору я получила, но после этого знать о себе Красавчик не давал. Да и букет заказал еще тогда, когда приятель не успел ему доложить о моих передвижениях за день.
Хотя нет, не сходится. За Красавчиком наблюдение установили быстро, и никаких контактов с подозрительным типом в плаще и шляпе не обнаружили. Но и это ни о чем не говорит — Хлюпик вполне мог оказаться мастером маскировки.
Окончательно запутавшись и так и ни к чему не придя в своих рассуждениях, я добралась до столика с телефонным аппаратом, сняла трубку и набрала номер. Увы, но неуловимый детектив Купер опять отсутствовал в конторе. Мьесси Горелье кислым тоном заверила меня, что обязательно доложит ему о моем звонке. Мысленно посетовав о том, что до мобильников местный прогресс дойдет ещё не скоро, не при моей жизни, во всяком случае, я отправилась наверх за листом картона — готовить таблицу.