Еще до вечера я не раз успела порадоваться, что мьесси Корс нашла таких расторопных помощниц. На нас неожиданно свалились еще два заказа: мьесс Девон расхвалил новые чудо-пироги своим приятелям. Мою самодельную доску объявлений тоже оценили: теперь не было нужды постоянно сверяться с записями о том, кому что готовить и к какому времени по какому адресу доставлять. Том, робея и запинаясь, спросил у домоправительницы, может ли он замолвить словечко за своего приятеля. Тот, парень работящий и порядочный, подыскивал себе новое место.
— А что так? — бдительно спросила мьесси Корс. — Чем старое не устраивает?
Том мялся и бормотал в ответ нечто маловразумительное, но мьесси Корс удалось вытянуть из него правду.
Дик служил мальчиком на побегушках у одного портного. Подай, принеси, сбегай на рынок за кое-какой мелочью, перетащи вот эти рулоны тканей в мастерскую. Нанимался Дик с дальним прицелом: надеялся, что портной возьмется обучать его мастерству. Всю жизнь горбатиться за гроши честолюбивый паренек не хотел, а возможности учиться самому у сироты не было. Вот только хозяин не торопился вручать парню мелок и ножницы, а хозяйка… Тут Том опять замялся и покрылся яркими багровыми пятнами.
Понятно, почти история Риты, только с вариациями.
— Ладно, приводи своего Дика, — позволила мьесси Корс. — Потолкую с ним.
Том просиял и кинулся за приятелем, и вскоре после обеда мы обзавелись вторым посыльным.
— Может, поставить вторую плиту? — задумчиво спросила я домоправительницу. — Или лучше сразу искать новое помещение? Заказов все больше.
— Если льессе угодно знать мое мнение, то пока что ничего делать не надо, — заявила мьесси Корс. — Обойдемся как есть, а потом посмотрим. Плита-то у нас новая, дорогущая, в нее и полдюжины пирогов одновременно засунуть можно.
Ее слова звучали разумно, и я согласилась. Том и Дик отправились развозить коробки с заказами, Минни и Бетси нарезали за кухонным столом ветчину и грибы. Миранда в своей комнате занималась математикой. После гибели Питера я не смогла оплатить следующий год обучения в закрытом частном пансионе и забрала падчерицу домой, но надеялась, что вскоре она пойдет учиться в городскую гимназию, где плата была куда скромнее. Пока же Миранда получала домашнее образование под моим руководством. В начале лета ей предстояла сдача экзаменов.
Мьесси Корс уже повернулась и сделала шаг к двери, но я, охваченная внезапным порывом, остановила ее.
— Постойте! Мне нужно кое о чем вас спросить!
— Да, льесса?
— Скажите, приходилось ли вам когда-нибудь бывать в Шарн-Каймо? Или, быть может, вы слышали от кого-то об этом городе?
Я и сама не знала, что побудило меня задать этот вопрос. Но, раз уж кто-то в окружении Питера упоминал приморский городок, то, возможно, домоправительница об этом знает?
Мьесси Корс ответила не задумываясь:
— Разумеется, льесса! О чем — о чем, а уж о Шарн-Каймо я наслышана, это да.
И я едва не расхохоталась, пораженная собственной недальновидностью. Разгадка, оказывается, была так близка! Всего-то и стоило, что задать вопрос мьесси Корс, но мне столь простое решение не пришло почему-то раньше в голову.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Мьесси Корс комкала в руках белоснежный носовой платок с вышитой в уголке монограммой. Подносила его к глазам и даже к носу, но тут же поспешно убирала, чтобы не осквернить сияющую белизну накрахмаленного льна. Выступившие слезы она смахнула тыльной стороной ладони.
— И ведь как знала я, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет! Но разве ж хозяин послушался бы моего совета? Не лезь не в свое дело, милая Корси — вот как он мне сказал! И ещё потрепал за ухо, прямо как в детстве. А каким славным мальчуганом он был! Ах, льесса, знали бы вы!
Я испугалась, что мьесси Корс сейчас уйдет в воспоминания и зальет их обильным потоком слез. Вскочила с места, наполнила водой стакан и подала ей.
— Вот, выпейте.
Домоправительница сидела на самом краешке кресла, выпрямив спину. Да и занять это место согласилась лишь после долгих уговоров, напирая на то, что негоже ей сидеть в присутствии хозяйки.
— Благодарю, льесса.
Она шмыгнула носом и одним глотком осушила треть стакана.
— Так что за дела были у Питера в Шарн-Каймо? О какой затее вы говорили?
— Ох, льесса, вы, верно, помните того хлыща Рейга Льюиса? Он хоть и льесс, но, да простят меня создатели, совсем, совсем не тот человек, кого можно впускать в свой дом людям приличным.