В Серпухове отважный экипаж ждал комбриг Фирсов. Старый воин видел, как дрались танкисты; он с радостью обнял и расцеловал этих смелых людей.
Штабная машина оказалась наиболее ценным трофеем. В ней нашли важные немецкие карты. Все документы были немедленно отправлены на самолёте по назначению.
Гнев и возмущение всех присутствовавших вызвали найденные в машине женские туфли, сковородки, бельё, детские соски. Штабные немецкие офицеры возили с собой награбленные у населения вещи.
Получив официальный отзыв о проведённом бое, экипаж Лавриненко мог продолжать свой марш.
Возвращаться в парикмахерскую было некогда, и танк тут же направился к Москве.
Утром 20 октября Лавриненко прибыл в Кубинку, где скромно доложил о проведённом бое.
«Только приехал Лавриненко — вспоминает начальник политотдела Деревянкин, — я на него набросился: как же ты отстал от бригады? Вместо ответа Лавриненко вынул бумажку. В ней значилось:
«Полковнику Катукову. Командир машины Лавриненко Дмитрий Фёдорович был мною задержан, ему была поставлена задача остановить прорвавшегося противника и помочь восстановить положение на фронте в районе г. Серпухова. Он эту задачу не только с честью выполнил, но и геройски проявил себя. За образцовое выполнение боевой задачи Военный совет армии всему личному составу экипажа объявил благодарность и представил к правительственной награде». — Тут ругать его уж никак нельзя было»[8].
Запись о происшествии под Серпуховом с экипажем танка Д.Ф. Лавриненко была сделана Я.Л. Лившицем со слов знавшего эту историю человека по истечении большого срока, поэтому в рассказе Я.Л. Лившица есть географические неточности: он упомянул «шоссе Малоярославец — Серпухов», хотя такого шоссе никогда не существовало. Дорога, шедшая от Серпухова вдоль Протвы, доходила до села Черная Грязь, где пересекалась со Старой Калужской дорогой, и далее продолжалась до Белоусово, к Варшавскому шоссе, а по шоссе можно было проехать к Малоярославцу. Безусловно, существовала сеть проселков, по которым также можно было попасть из Малоярославца в Серпухов, но эти дороги никак нельзя назвать «шоссе Малоярославец — Серпухов». Эта географическая неточность — свидетельство того, что при написании своего труда Я.Л. Лившиц не пользовался свидетельствами жителей Серпухова, а также не общался с представителями группировки советских войск, державших в то время оборону на серпуховском направлении. Не пользовался Я.Л. Лившиц и статьями в центральной и местной советской прессе, что становится очевидным далее при их разборе. Описания боя в средствах массовой информации 1941-го года почти ничего общего с версией Я.Л. Лившица не имеют. Таким образом, история боя с участием Д.Ф. Лавриненко под Серпуховом в изложении Я.Л. Лившица представляет собой вариант, появившийся самостоятельно в кругу ветеранов, танкистов 4-й танковой бригады.
В изданных в 1966 и 1974 гг. воспоминаниях маршала М.Е. Катукова почти слово в слово передается история о действиях Д.Ф. Лавриненко под Серпуховом, опубликованная ранее Я.Л. Лившицем[9]. Разница текстов Я.Л. Лившица, и М.Е. Катукова незначительна.
Схожесть текста книги Я.Л. Лившица и мемуаров маршала Катукова косвенно свидетельствует об их соавторстве, текст Я.Л. Лившица, вероятнее всего, был согласован с М.Е. Катуковым, а, возможно, и исходил от него. Из содержания книги Я.Л. Лившица или мемуаров М.Е. Катукова читатель мог сделать вывод о том, что главную роль в сражении под Серпуховом сыграли танкисты 4-й танковой бригады — Лавриненко, Бедный, Борзых и Федотов, а пехотинцы под командованием П.А. Фирсова подоспели к месту боя позже, завершив разгром врага. П.А. Фирсов в рассказе Я.Л. Лившица и М.Е. Катукова предстает сторонним наблюдателем, а не участником боя. Таким образом, история боя под Серпуховом написана Я.Л. Лившицем и бывшим командиром 4-й танковой бригады М.Е. Катуковым в изложении танкистов.