Видя, что слова не возымели действия, Вилли, недолго думая, врезал кулаком в ухо усатому здоровяку и сразу замахнулся вновь, но повторно ударить уже не успел. Стальные ручищи сдавили ему горло и как пушинку оторвали стокилограммовую тушу от земли. Раздался противный хруст ломающихся шейных позвонков, и секундой спустя обмякшее тело водителя шлепнулось на землю.
Все произошло настолько быстро, что никто толком не успел ничего сообразить. Первым немного опомнился Хенрик Мейснер.
— Огонь, кретины! — глядя в холодные глаза усатого гиганта и совершенно забыв про «парабеллум», крикнул он дрожащим голосом, обращаясь к мотоциклистам.
Но вместо грохота выстрелов его слух уловил лишь два негромких вскрика. Повернувшись назад, оберст с ужасом увидел, что охрана мертва — солдаты из отряда унтер-офицера Нотбека лежали в неестественных позах на земле, а над ними застыл незнакомый Мейснеру молодой унтер-фельдфебель с окровавленным ножом в руке. Посмотрев на страшный клинок, оберст Хенрик Мейснер, награжденный за храбрость, проявленную во время польской кампании, орденом железного креста 2-го класса, почувствовал жуткий ледяной озноб, проникший в каждую клетку организма. Он попытался направить пистолет на врага, шагнувшего в его сторону, однако трясущиеся руки отказывались повиноваться, а естество оберста парализовал всепожирающий животный страх. Мейснер открыл рот, чтобы заорать, но в этот миг молодой «борец», тот, что стучал зубами, упал на колени, руками обхватил оберста за лодыжки и резко дернул их на себя. Земная поверхность со скоростью кометы под невероятным углом ринулась Мейснеру навстречу. Он врезался грудью в дерн, издав при этом неповторимый «хекающий» звук. Хотел поднять голову, но удар в затылок погрузил его в густой и бескрайний мрак.
Глава 6
Когда майор Кочергин появился возле зданий складов, там уже все было кончено. Разведчики по рукам и ногам связали захваченного гитлеровского офицера, вместо кляпа засунули ему в рот скомканный кусок материи и обмотали все лицо бинтом, оставив открытыми лишь глаза.
— Посылка готова, товарищ майор! — с довольным видом потирая руки, приветствовал Артема лейтенант Буренков. — А как у вас прошло?
— Нормально, Сережа! — ответил Кочергин, не вдаваясь в подробности. — Документы немца у тебя?
— Так точно, вот! — Буренков протянул майору солдатскую книжку пленного.
— Смотри-ка, — растягивая гласные, произнес Артем, — командир танковой дивизии оберст Хенрик Мейснер! Полковник по-нашему! Поздравляю, Сергей Викторович!
— Спасибо, Артем Тимофеевич! — подыграл майору Буренков. — Но только господина оберста еще надлежит доставить, куда следует! А путь-то неблизкий!
— Согласен, Сережа! Поэтому хватайте фрица и за мной, валим отсюда!
Лейтенанту Буренкову, естественно, дважды повторять было не надо. По его команде разведчики подняли с земли все еще находившегося без сознания немецкого офицера и понесли вслед за Кочергиным. Буренков шел, как он сам любил выражаться, в арьергарде отряда, прикрывая бойцов с тыла. Вскоре они достигли сиротливо маячивших на дороге автомобиля Мейснера и двух мотоциклов. Лейтенант, не дожидаясь команды, сел за руль одного из них. Кочергин сурово взглянул на подчиненного и погрозил ему кулаком, на что Сергей вместо ответа извиняющимся жестом развел руки в стороны, словно говоря: «Виноват, исправлюсь!»
— Ребята, грузите фашиста в машину! — отвернувшись от Буренкова и едва сдерживая улыбку, скомандовал Кочергин. — Петр, ты поведешь!
— Есть! — отозвался Каминский, занимая в «Хорьхе» место водителя.
Тем временем старшина с Бодаревым аккуратно положили Мейснера на заднее сиденье автомобиля и выжидающе посмотрели на Артема.
— Алик, дуй к лейтенанту! Поедете сзади. Если начнется заваруха, прикроете огнем!
— Так точно! — красноармеец бросился выполнять приказ.
Кочергин еще раз внимательно посмотрел по сторонам, словно боялся что-то забыть. Затем подошел к мотоциклу, около которого стоял Ермишин, залез в коляску и, обращаясь к старшине, негромким проникновенным голосом произнес:
— Иваныч, заводи!
Взревели моторы, и маленький кортеж в том же порядке, что и несколько минут назад, начал движение, но только теперь в противоположном направлении — в сторону линии фронта.
— Тимофеевич, — перекрывая шум двигателя, обратился к Артему старшина, — какой у тебя план?
Оставаясь вдвоем, ровесники Ермишин и Кочергин отбрасывали условности и переходили на «ты».
— Да какой там план, Паша! На транспорте попробуем на «дурачка» проскочить через немецкие посты и добраться до передовой. А уж на месте посмотрим, что к чему!