У деда была большая семья, но мне единственному из шести его внуков и внучек, посчастливилось прожить вместе с ним более 30 лет, от моего рождения в 1937-м до его смерти в 1969 году. К сожалению, в молодости мы часто бываем глупы и недальновидны. В школе, будучи активным пионером-ленинцем, как все дети того времени, я был поглощен интересами своего класса и пионерской организации, а затем, став старшеклассником и студентом, окунулся в мир спорта, учёбы и первых романов и поэтому не проявлял должного внимания к своему деду, мало интересуясь его жизнью. Повзрослев, я несколько раз попытался спровоцировать деда на воспоминания и записать их на магнитофон. Но толку из этого не получилось. С одной стороны, занятый своими проблемами, я был недостаточно настойчив, а с другой – дед не очень любил вспоминать и записывать события своей жизни. Возможно, причиной этого были те страшные годы, когда за высказанную правду можно было запросто сгинуть в лагере. Кроме того, он был очень занятым человеком и, целиком посвятив себя медицине, старался не тратить своё время попусту. Мне удалось найти лишь короткие записки, сделанные дедом во время Великой Отечественной войны и после неё. Кое-что о своей жизни он рассказал Ольге Алексеевне Чумаевской, которая тридцать пять лет тому назад, в 1973 году, опубликовала небольшую брошюру о Г. Н. Сперанском. Зато у меня сохранились старые альбомы с множеством фотографий, собранных дедом в разные годы, и его комментарии ко многим из них. Эти пожелтевшие снимки позволили воссоздать некоторые эпизоды из жизни деда, бабушки и окружавших их людей.
Я, как и мой дед, стал медиком, и в течение 12 лет учился и работал на кафедре детской хирургии в том же институте, где дед заведовал кафедрой педиатрии. Тем не менее я бывал на его обходах и лекциях лишь считанное число раз и потому не могу подробно описывать профессиональную работу Г. Н. Сперанского. За меня, к сожалению очень кратко, это сделали Ольга Алексеевна Чумаевская и, отчасти, Вячеслав Александрович Таболин. Кроме того, мне попались короткие печатные и рукописные воспоминания о Георгии Несторовиче его коллег, пациентов и учеников, посвященные различным датам его жизни (А. И. Баландер и М. Я. Пуковская, М. М. Райц, В. А. Жорно, С. Г. Звягинцева, Е. М. Фатеева, В. А. Таболин и Ю. Е. Вельтищев, С. Н. Куманина-Декапольская). Выдержками из этих воспоминаний я позволил себе воспользоваться, естественно, ссылаясь на авторов, большинства из которых уже давно нет на этом свете. Я не ставил перед собой задачу осветить историю становления советской педиатрии, хотя совсем не касаться этого вопроса было невозможно, так как мой дед был связан с ней самым тесным образом. Прежде всего мне хотелось рассказать о Георгии Несторовиче и его жене Елизавете Петровне как о моих дедушке и бабушке, с которыми я на протяжении многих лет встречал каждое утро и каждый вечер садился ужинать дома в Москве или на даче в Деденеве и с которыми провел в путешествиях на юг и в Прибалтику немало летних месяцев. Мне казалось важным написать также и о семье Сперанских, и о людях, которые их окружали, так как без этого трудно создать живой образ человека.
Теперь, на склоне лет, я всё чаще вспоминаю о своём деде. Я остался перед ним в долгу за счастливое детство и юность, за выбор любимой профессии, за всю мою благополучную жизнь. Свой долг, хотя бы частично, я попытался оплатить этой книгой.
Рис. Андрея Крылова
Глава 1
Род Сперанских. Рождение Гони Сперанского
Моя мать, Наталья Георгиевна, была младшей дочерью Георгия Несторовича Сперанского, в семье которого я и вырос. Фамилию «Сперанский» носили, как правило, лица духовного происхождения, и основой её был латинский глагол «spero» – надеяться, так что в русской транскрипции она соответствовала фамилии «Надеждин» или «Надеждинский». Сразу замечу, что к знаменитому графу М. М. Сперанскому, другу и советнику Александра I, род моих предков никакого отношения не имел. Мой дед оставил после себя несколько альбомов семейных фотографий, ряд документов и очень короткие, отрывочные воспоминания, из которых мне известно, что его дед, Михаил Алексеевич Сперанский, был священником в церкви Св. Ермолая на Садовой-Кудринской улице в Москве. У Михаила Алексеевича Сперанского было пять сыновей и три дочери, и только один из сыновей, Василий, пошел по стопам отца. Он был священником в нескольких московских церквях. В «Воспоминаниях» книгоиздателя М. В. Сабашникова (1871–1943) священник Василий Михайлович Сперанский упоминается в качестве настоятеля церкви в Сетуни [1]. Затем он служил в церкви «Большое Вознесенье» на Малой Никитской, известной тем, что в ней венчался Пушкин. Позже он стал настоятелем церкви «Успения на Вражке» в Газетном переулке, построенной в 1860 году на средства нашего дальнего родственника, Сергея Афанасьевича Живаго, дяди моего прапрадеда по отцовской линии Василия Ивановича Живаго. По воспоминаниям другого моего дальнего родственника, врача и путешественника Александра Васильевича Живаго (1860–1940), «…торжественность службы, благочиние, порядок и чистота… сделали этот храм излюбленным не только для прихожан, но и для весьма многих аристократических семейств Москвы. Обедни начинались поздно, пение было превосходно, нередко в числе певцов здесь слушали выдающихся оперных артистов, и Газетный переулок бывал запружен экипажами, свозившими сюда богомольцев даже с далеких окраин широко раскинувшейся Первопрестольной. Замечу, кстати, что, когда хоронили почившего отца настоятеля Василия Михайловича, съезд почитателей его был так велик, что далеко ещё не все сели в экипажи при выходе из церкви, когда головной конец с гробом почившего уже был на пересечении Кузнецкого Моста и Большой Лубянки…» [2]. Василий Михайлович был очень образованный человек с философским уклоном. Он оставил после себя интересные записки, которые были переданы одним из его племянников для хранения в Исторический музей. Старшие сыновья Василия Михайловича, Александр Васильевич и Николай Васильевич, химик и историк, были учителями и друзьями братьев М. В. и С. В. Сабашниковых, и сведения об их жизни, научной и педагогической деятельности я также смог почерпнуть в воспоминаниях М. В. Сабашникова.