И последнее: надо было что–то сделать с телом. Конечно, в итоге его бы всё равно нашли, но хотелось верить, что, не обнаружив нас обоих в комнате, охранники не сразу поймут, в чём дело. Сняв заднюю стенку шкафа, что оказалось на удивление легко, я поднял труп человека–шара и, немного попотев, всё–таки сумел пропихнуть его за стену. Пока я был занят, эффект Сына апокалипсиса ещё больше ослаб, так что те двадцать очков силы, что мне подарила система, определённо пришлись очень кстати. В противном случае я бы точно не смог поднять тушу, весящую куда больше сотни килограмм. Затем запихал сорванную с вешалок одежду под кровать, как и обрывки верёвок и шмотки самого хрюнделя, прикрыл кровавое пятно на ковре якобы небрежно упавшим с кровати одеялом, немного попотев, запер дверь в ванну снаружи, там пустил воду, закрыл за собой дверцы шкафа и, как смог, приладил на место фальшивую стенку, оказавшись в темноте узкого прохода, видимо, расположенного в пространстве между комнатами борделя. Всё… можно было немного выдохнуть…
Суммарная характеристика тела опустилась ниже порога заурядности.
Пробуждение невозможно.
А вот этого я не ожидал. Похоже, даже двадцати лишних очков силы оказалось недостаточно, чтобы поддержать пробуждение… впрочем ладно, с этим точно стоило разбираться в более спокойной обстановке. Не став долго думать, выбрал случайное направление и, стараясь не шуметь и не дай бог не чихнуть от скопившейся здесь пыли, на полусогнутых двинулся вперёд… и почти сразу остановился, поймав краем глаза отблеск света. Найти источник оказалось несложно: в стене было проделано крошечное отверстие, заглянув в которое, я обнаружил ту самую комнату, откуда только что свалил. Интересно… получается, не только для побега клиентов предназначались эти проходы. Впрочем, компромат на извращенцев меня сейчас интересовал в последнюю очередь, так что я просто пополз дальше.
Проход несколько раз поворачивал, пару раз были развилки, несколько раз попадались такие же дырочки в другие комнаты. Естественно, я заглядывал в каждую. Не из соображений вуайеризма, а потому что хотел найти пустую комнату. Однако, как назло, везде трахались, и почти везде довольно активно. В одну из дырочек я даже увидел ту самую гномиху, что за меня боролась, довольно постанывающую под местным проститутом. Да уж, фигура у неё, и правда, была что надо. А мне эта сволочь написала гору жира! С другой стороны, если бы не жировой колобок, я бы не смог получить столь весомый прирост к силе, и побег из этого места вряд ли стал бы возможен…
О–па–па, а это кто тут у нас? Прильнув к очередному окошку в мир разврата, я неожиданно обнаружил знакомое лицо. Алила, собственной персоной! Если с моей продажи прошла всего пара дней, то она, и правда, до сих пор могла ошиваться здесь, тратя предоставленные хозяином борделя пропуски. И тратила она их, стоило признать, со вкусом. Со вкусом садо–мазо. Эльфийка была распята на андреевском кресте, её руки и ноги были пристёгнуты цепями, во рту — кляп, на сосках — прищепки с грузиками… в общем всё как доктор прописал. А перед ней, облачённая в сексуальный наряд с открытой грудью, вышагивала, помахивая плёткой, другая эльфийка, вероятно, одна из шлюх борделя. Какие они тут интересные услуги, оказывается, предоставляют.
Мне, конечно, надо было улепётывать… но упустить такой возможности я не мог при всём желании. Найдя ведущий в комнату потайной проход, я максимально осторожно снял фальшивую стенку и, как и в «своей» комнате, оказался внутри шкафа. Сквозь щёлочку между дверцами я прекрасно видел происходящее. Осталось всего–ничего. Дождаться, пока домина окажется как можно ближе к шкафу и выпрыгнуть наружу, понадеявшись на то, что проститутки в этом борделе не смогут дать отпор человеку с силой выше тридцати пунктов.
Так и произошло. Остроухая и пикнуть не успела, а я уже тюкнул её по голове и отправил в объятья Морфея. От такого зрелища Алила забилась в своих кандалах как птаха в клетке. Но, как я и предполагал, в отличие от верёвок, цепи даже Бете были не по зубам. Улыбаясь от уха до уха, я подошёл к распятой эльфийке и игриво щёлкнул её по носу.
— Ну, здравствуй, сладкая моя! — несмотря на то, что меня ещё могли поймать, душа моя прямо–таки пела, — как быстро всё в этом мире меняется, согласись?
Глава 4. Случайности не случайны, когда не случайны.
Я размахнулся и со всего размаха врезал Алиле по печени, и от резкого рывка грузики на её сосках мелодично забренчали. Музыка для моих ушей, честное слово. А стон боли, широко выпученные глаза и мгновенно выступившая на лбу испарина подтвердили, что даже Бета не могла безболезненно перенести удар силой в тридцать единиц. Однако останавливаться я не думал. Как заправский боксёр в спарринге с грушей, я нанёс ещё три удара и, только когда почувствовал под костяшками треснувшее ребро, всё–таки остановился. Я, определённо, не был сексистом, и женщины имели права получать за своё гнидское поведение не меньше люлей, чем мужчины.