Дерек добросовестно отвечал на вопросы и много шутил, часто очень рискованно. Было ли это тем самым эпатажем? Алеф был не уверен — Дерек и в жизни весьма резкий на язык.
— Ваш новый фильм, "Странствующие", — к нему пробилась молоденькая корреспондентка и сунула в лицо микрофон с эмблемой известного развлекательного канала, — о чем он больше? О бандитских разборках или о любви?
Алеф приподнялся, глядя в экран. Он готов был поклясться, что в глазах Дерека, прямо смотревшего в камеру, на миг вспыхнуло утреннее безумие. Собственный член был того же мнения, дернувшись под сжимающими его пальцами.
— О жизни, — ответил Дерек, выдержав паузу. — Очень непростой, местами страшной жизни. О том, как человек пытается лавировать между долгом, совестью и чувствами — тоже нестандартными и тяжелыми. Это будет отличный фильм, — он улыбнулся и добавил, понизив голос: — И очень чувственный.
Ах ты ж черт! Алеф откинулся на спинку дивана и облизал пересохшие губы. Твою мать, хорошо хоть пиццу не купил, а то подавился бы сейчас. Но вот успокоительные пилюли бы не помешали — член стремительно натягивал штаны.
— Говорят, некоторые сцены… — начала было корреспондентка, но ее оттеснили другие журналисты. Дерека проводили в зал, его место на пятачке для фото— и видеосессий занял другой актер.
Подрочить все же пришлось. Быстро, небрежно — и чертовски сладко. Вытирая руки, Алеф костерил себя на чем свет стоит. А потом, успокоившись, решил, что это было неизбежно. Наверняка на утреннее воспоминание он будет дрочить еще не раз.
Оставшуюся часть церемонии он смотрел уже спокойно. Вот только когда в списке очередных номинантов увидел фамилию Дерека, сердце забухало в груди. Это не Оскар, конечно, но премия очень престижная. Да и Дерека камера взяла крупно. Он сидел, закинув ногу на ногу, и практически равнодушно смотрел на сцену.
— Для объявления победителя в номинации "Актер года" приглашается Ева Йеман! — объявила ведущая.
На сцену выпорхнула девица — явная жертва анорексии, да еще и в ярко-алом платье, невыгодно подчеркивающем худобу. Что-то шептала в микрофон, пыталась петь, виляла костлявым задом. Потом очень долго открывала конверт — ей отчаянно мешали слишком длинные ногти. Камера поочередно брала всех номинантов — кто-то изображал каменное спокойствие, иные заметно нервничали. А Дерек был на самом деле спокоен, если не сказать, что скучал.
— Актером года стал… — Йеман жеманно облизала губы и томно прикрыла глаза. Переступила с ноги на ногу. — Дерек Маккентой!
Непонятно как, но Алеф явственно увидел, что радостная улыбка Дерека в ответ на это заявление была искусственной. На сцену он взбежал резво и весело, как и произнес яркую, полную шуток речь, изрядно повеселив зал. Вот только было ощущение спектакля и даже фарса, будто бы премия на самом деле его не волновала.
Йеман всучила ему еще и букет цветов — все в зале и у телевизоров увидели просто улыбку, но Алеф явственно увидел оскал. Потом полезла обниматься, и Алефу даже показалось, что сейчас Дерек отправит ее в стену. Но, конечно, он сыграл радость, обвил рукой тонкую талию, запечатлел на ее щеке поцелуй — именно запечатлел, не поцеловал, — замер, давая время фотографам, и вернулся в зал.
Алеф открыл бутылку пива и сделал несколько глотков. Потянулся за пачкой сигарет. Черт возьми, да он бы уже сбежал из этого кошмара. А в рамках рекламной кампании истории Джоша и Центуриона придется перенести не один десяток подобных мероприятий.
И тут неожиданно пиликнул телефон. Алеф рассеянно глянул на него и едва не подпрыгнул, увидев сообщение от Дерека.
"Меня спасет только тонна сникерсов. Если захватишь завтра — с меня минет!"
"Заметано", — набил в ответ Алеф.
Камера снова переметнулась к Дереку, так что ответом Алефу стала улыбка — настоящая. Искренняя. Член в штанах опять дернулся, и пришлось поспешно выключить телек, потому что такими темпами он обзаведется мозолями к завтрашнему утру.
Алеф отставил так и не отпитую бутылку пива и вышел в гараж. Покопался в шкафу, отыскивая нужную для реализации его идеи вещь, и сел в корвет.
В магазине пришлось просить подыскать коробку — запечатанной упаковки не оказалось. Алеф сгреб с прилавка все, что были, сложил в смешную ярко-желтую с фривольной надписью "Сырные облачка" и поспешил к машине. Проехал по запруженным улочкам, остановился перед знакомыми уже воротами и помахал камере интеркома.
— Скорая батончиковая помощь прибыла на вызов! — сказал весело и полез в багажник. Вытащил квадрокоптер, прицепил к держателю камеры пакет с коробкой и выудил пульт.
Игрушка не слишком охотно, но взлетела. Алеф включил камеру и направил квадрокоптер в сторону гаража Дерека. Батарейку не заряжали слишком давно, и полет окончился небольшой катастрофой, но самое главное получилось — сникерсы благополучно оказались на территории дома Маккентоя.
Довольный собой, Алеф сел в машину и дал по газам.
Когда он вернулся, трансляция предсказуемо закончилась, и он с чистой совестью отправился в душ. Эмоций было слишком много, и требовалось смыть их водой. Ужасно хотелось поплавать, но с этим придется сильно повременить.
После душа он собрал сумку для завтрашнего путешествия, немного пощелкал пультом, бездумно переключая каналы, и, наконец, выключил телевизор.
И вот тогда пришла еще одна смска. Ну очень лаконичная.
"Два минета".
В следующей серии:
— Я мечтаю его облизать, — Дерек подпустил в голос сексуальной хрипотцы. — Вот прямо на сцене, смачно так.
— Так у меня есть шанс? — Мэтт широко улыбнулся, протягивая Алефу кружку с чаем.
Сцена 8. Дубль 25
Мотоцикл мягко подрагивал. Алеф оглянулся на кофр сзади, куда прекрасно уместились его вещи, и еще раз мысленно повторил наставления Дерека: держаться с группой, если что-то случилось, сразу говорить. А вообще — получать удовольствие от происходящего.
Правда, до места встречи еще надо было доехать, причем самому: они с Дереком решили не афишировать отношения. Просто друзья, просто встретились. Так что мотоцикл Маккентой ему выдал "незасвеченный", и объяснил, где назначен общий сбор.
Когда он приехал, Дерека еще не было. Этот момент смущал Алефа изначально: он же совсем не знал собравшихся у указателя-ориентира людей. Но оказалось, это было и не нужно.
— Привет! — окликнули его, едва он снял шлем. — Ты с нами? Кто будешь?
— Алеф Бордер, — представился он и, поставив мотоцикл на подножку, спешился. — Дерек пригласил меня покататься.
— Дерек? — подошедший высокий, в меру накачанный мужчина изучающе его оглядел. — С чего это он вдруг… Ну, раз позвал, вставай в колонну, — и протянул руку. — Здорово, Алеф. Я Мэтт, — рукопожатие у него было уверенное и крепкое. — Это Стен, Леон и Майкл, — кивнул на стоящих рядом со своими железными конями парней.
— Привет, — Алеф поочередно поздоровался со всеми. — Мы с Дереком работаем вместе. И оба фанаты железяк и бензина.
— Наш человек, — одобрительно кивнул Стен и выудил из своего кофра сигареты.
Он оказался очень светловолосым неулыбчивым мужчиной, самым старшим из всей компании. Леон же был пухлым весельчаком, явно старше Дерека, но младше Стена, а Майкл — худощавый, черноволосый и самый молодой — всего лет на пять старше самого Алефа. Мотоциклы у всех тоже были разные: у Мэтта и Леона — здоровенные Харлеи, блестящие хромом, Стен ездил на очень легком с виду байке, каком-то ощипанном, что ли, — кроссовом, а у Майкла была обвешанная пластиком алая Ямаха.
— А где сам Дерек? — поинтересовался Леон. — Надеюсь, ногу снова не прихватило?
— Ногу? — озадаченно переспросил Алеф. — Да нет, вроде. Не хромал он… вчера, — едва не брякнув "сегодня", в последнюю минуту поправился он. — Да и вообще не хромал.
— Это хорошо, — кивнул Стен. — А то в прошлый раз вместо прогона ему пришлось ехать в больницу.
Зак вроде про ногу ничего не говорил. Да и Дерек никогда не жаловался. Но прихрамывал после того жуткого съемочного дня. Старая травма?