— Здравствуйте, как поживаете? — и улыбается.
«Ах ты, — думаю, — жабья морда, где ты нашему языку научился?» Говорит понятно, только с мяуканьем в голосе. Ни дать, ни взять — кота по–русски говорить обучили.
Начал он с подходом: «Ничего, мол, плохого вам не сделаем, но как вы есть пленные, то на вопросы отвечать должны». И стал он тут нам разные военные вопросы задавать: и кто мы такие — матросы с кораблей или морские пехотинцы, и сколько нас высадилось, и какое у нас вооружение, и есть ли тяжелые минометы…
Я молчу, только зубы стискиваю, а Федор мой пыхтел, пыхтел, да как пошлет его ко всем родителям до седьмого колена включительно. Я не выдержал и от себя еще добавил. У майора аж усы ершом встали. «Ежели, — говорит, — упорствовать будете, то нехорошее с вами сделаем, а своего добьемся».
И с этими словами как двинет меня сапогом. Украсил он меня основательно, — Жуков погладил свой синяк. — Засуетились тут японцы, на потолочную балку веревку закинули, — дыбу готовить стали, две свечки зажгли, ножи вытащили. Ну, думаю, держись.
Тут майор запел снова: мы вас вылечим, в госпиталь поместим, денег дадим, жить хорошо будете.
Заметил он, что Федор сухие губы облизывает, и предлагает: «Русский человек водку любит, у нас водка — саке есть. Вкусная водка! Сколько хочешь водки дадим…»
Подали ему громадную бутыль, литра на два, он нам ее показывает, хвалится: «Хорошая водка!».
Вот, думаю, окаянный, и долго он нас донимать будет? Лежу я на полу, и слышно мне, как наши пушки бухают. Недалеко наши!
По стенам тени бегают. От свечей чучела будто оживают, из углов бельмами светят, на меня скалятся, точно вот–вот бросятся. Гляжу и глазам не верю — впрямь одно чучело зашевелилось. Поползли по шкуре у меня мурашки. А майор стоит и водкой дразнится. И вдруг, братцы, вижу — протягивает чучело сверху лапу, берет у него бутыль, а потом ка–ак размахнется да как даст этой бутылкой майору по черепу. Майор так кулем и шмякнулся.
Что тут произошло — описать невозможно. Я и то думал, что ума решуся. Завыли японцы — и в двери. А чучело рычит, прыгает, руками трясет. Потом вынуло из‑под полы автомат и давай японцам вслед строчить. У меня враз все на место встало. Раз стрельба пошла — это уже легче, это дело знакомое. Срывается тут этот черт с автоматом с места, режет на нас веревки и говорит: «Вы, братцы, тут вооружайтесь чем попало, а я им еще жару поддам». Выскочил на двор, пострелял еще и возвращается.
— Семочкин? — не выдержал старшина.
— Он самый, — согласился Жуков. — Потом Семочкин нам объяснил: как ударило нас миной, он и решил, что убиты мы оба, а как увидел, что японцы нас потащили, следом пробираться стал.
Сам он росту мелкого, а на полях кругом гаолян растет такой, что на лошади заезжай — и то не увидят. Где другое что посеяно — бобы или еще что, там по–пластунски пробирался. Извозился в пыли, ободрался — мать родная не узнала бы.
У самого села едва не попался. От гаоляна отполз далеко, подаваться назад уже невозможно было, он и рискнул в храмину прошмыгнуть. Ну, а внутри очутился — вроде к себе в театр попал. Как услышал, что японцы туда идут, поскорее в халат завертелся, маску надел и стал за идола. Спрашивал нас потом: «Очень красивый я был? Вот бы вечерком в парке прогуляться». Всегда у него на уме черт знает что такое. Просто невозможный характер у человека.
Жуков замолчал и стал сосредоточенно скручивать новую папиросу. Но слушатели на этом успокоиться не могли.
— Что же дальше было?
— Дальше? — переспросил Жуков и нехотя добавил: — Убрались мы оттуда, конечно, побыстрей, а к рассвету были у своих.
На веранде наступила задумчивая тишина. Ее нарушили твердые шаги в коридоре и раздавшийся за дверями сочный командирский басок:
— А где тут мои матросы?
Бойцы по привычке вскочили, вытянулись по стойке «смирно». Дверь раскрылась, и в ней показалось улыбающееся лицо низкорослого рыженького моряка.
— О, чтоб тебя! — взревел Пименов, впопыхах ступивший на больную ногу.
— Ну, вот, возьми его за рубль за двадцать, — просиял Жуков. — Знакомьтесь: Семочкин, — и укоризненно покачал головой: — Нет, невозможный у тебя характер, Семочкин, прямо невозможный!..