Метрдотель, разумеется, меня увидит. И, конечно же, погонится. Плевать; я не собирался больше вступать с ним в диалоги — ни в длинные, ни в короткие. Вывести меня силой он не сможет, даже позвав всех охранников в квартале, так что главная сложность здесь — не сорваться и не покалечить его в процессе.
Дверь хлопнула за моей спиной; не глядя ни на кого, я чётким шагом направился к лестнице.
Ага, а вот и он. Округлив рот и выпучив глаза, метрдотель был уже на подлёте ко мне; он пытался что-то выдавить из себя, но выходило плохо. Видимо, тот факт, что я вернулся в зал, а охранник — нет, слегка не соответствовал его ожиданиям.
— Нахер, — быстро определил я, махнув ему рукой. — Нахер.
С теми, кто не понимает по-человечески, я продолжать беседы не собирался.
— С… с… — метрдотель сдавленно шипел, словно змея, подавившаяся кроликом. — С-с-сюда нельзя! Особенно тебе!..
Я же сказал — нахер. Даже не оборачиваясь, я продолжил спокойно подниматься наверх.
— Стой! — кажется, он вопил как-то уж слишком громко для такого респектабельного ресторана. Позади меня зазвучали ещё шаги; кажется, вслед за своим гордым предводителем поспешили и другие официанты с охраной.
Неужели всё-таки придётся…
— Что за вопли? — раздался наверху лестницы недовольный голос. — Что тут происходит?
О. Наконец-то. Не останавливаясь, я на ходу салютнул Орлову от шляпы.
— Господин Орлов!.. — торопливо выдохнул метрдотель, взлетая следом за мной. — Я прошу прощения за эту безобразную ситуацию; этот человек прошёл сюда сам, но мы сейчас же выведем его вон…
Орлов удивлённо глянул на меня, будто спрашивая, что происходит; я лишь пожал плечами в ответ.
— Выведете? — с голосе Константина зазвучал лёд. — Да, ситуация и правда безобразная, это точно.
— Мы уже… — метрдотель резко опустил руку мне на плечо…
— Вы можете мне объяснить, — Орлов сделал два шага и буквально стряхнул его руку с моего плеча, брезгливо поморщившись, — зачем вы собрались «выводить» из ресторана моего друга, который пришёл сюда по моему личному приглашению?
…не удержавшись, я развернулся. Очень хотелось взглянуть на все эти снобские лица в этот момент.
Что ж, это того стоило. Увидеть, как метрдотель бледнеет и краснеет одновременно; как официанты делают тихие шаги назад, явно мечтая испариться; как у них у всех в глазах читается ужас и непонимание — как, как так вышло, что этот цыган с улицы оказался другом их босса?
— Го… го… господин! — вот теперь метрдотель принялся заикаться по-настоящему.
— Угу, — заметил я.
— Простите… я не знал… я понятия не имел…
— Разве? — я приподнял бровь. — А мне казалось, я сам тебе об этом сказал, первым же делом. Слушай, — я повернулся к Орлову, — может, у тебя в заведении работают глухие?
— Уже не работают, — Орлов был мрачнее ночи. Кажется, он и так был не в лучшем настроении, когда появился здесь — и я уже догадывался, кто был тому причиной — ну, а эта сцена окончательно его испортила.
— Господин Орлов!.. — взвыл метрдотель.
— Я непонятно выразился? — Орлов гневно уставился на него. — Или ты правда думал, что останешься здесь работать после того, как публично оскорбил моего друга и опустил репутацию ресторана ниже плинтуса?
Да уж. В чём Орлову не откажешь, так это в умении ставить людей на место всего парой слов.
— Да и чёрт бы с ним, — довольно хмыкнул я. — Пусть остаётся на своём рабочем месте и запомнит урок получше. Может быть, в следующий раз будет вежливее.
— Думаешь? — Константин обернулся на меня. — А не проще будет вышвырнуть этого идиота и нанять кого-нибудь покомпетентнее?
Я ещё раз поглядел на замершего метрдотеля. Ладно-ладно, это отчаяние на лице, эти вытаращенные глаза стоили этой проволочки.
— Где гарантия, что следующий не повторит его ошибок? — усмехнулся я. — А этот уже свой урок получил, уже дрессированный.
Метрдотель нервно сглотнул.
— И да! — вспомнил я, хлопнув себя по лбу. — Охранника своего из контейнера выковыряйте! Быстрее, пока он не пропах на всю жизнь.
— Чего? — Орлов изумлённо глянул на меня. Недовольство в его глазах медленно сменялось весельем.
Я снова пожал плечами.
— Так уж вышло. Не люблю, когда меня называют мусором, так что пришлось и этого научить кой-чему.
— Если так дальше пойдёт, — слегка рассмеялся Константин, — мне придётся приплачивать тебе за обучающие курсы для персонала.
Он глянул на застывших официантов с бледно-розовым метрдотелем во главе, и смешинка исчезла из его глаз.
— Вон, — рявкнул он. — И потрудитесь принести для гостя закуски. Живо!
Ну, этих не нужно было просить дважды.
Орлов вновь оглядел меня с головы до ног и покачал головой.
— Ну ты даёшь. Кажется, где бы ты ни появился, всюду… устраиваешь целое шоу. И что это за наряд?..
— Долго объяснять, — махнул я.
Константин пожал плечами — и двинулся вперёд, жестом пригласив меня за ним.
— Как прошло утро? — спросил он на ходу, всё ещё продолжая странно на меня поглядывать.
— Да так, — я наконец-то стащил с головы цыганскую шляпу. — Ничего интересного.
Поднявшись по ступенькам, мы свернули к первой же двери.
— Этот тип, — тихо заговорил Орлов, вновь хмурясь, — был не очень рад, когда я сказал, что позвал эксперта. Кажется, он воспринимает как оскорбление саму мысль о том, что нужны какие-то ещё эксперты, кроме него.
Я остановился перед дверью.
— Или он просто собирается тебя обмануть — вот и не хочет проверки.
Константин собирался было что-то сказать — но, передумав, махнул рукой, натянул на себя радушную улыбку — и распахнул дверь.
— Ну, вот, все в сборе, — громко заметил он, проходя внутрь. — Знакомься, это Антон ЛаКруа, известный коллекционер артефактов и тёмный практик из Франции…
Что, опять тёмные? Да сколько можно-то.
Мрачный ЛаКруа уже сидел за столом, сверкая лысиной. Здоровенный чемодан лежал прямо по центру стола, всё ещё закрытый, а француз с кислым видом покачивал в руке бокал с вином.
— Что у вас там происходило, господин Орлов? — он скользнул по мне взглядом. — Я слышал шум. И… это что, и есть ваш эксперт?
Лицо ЛаКруа вновь скрутилось в презрительной гримасе; он пробежался по мне взглядом с ног до головы, и, похоже, был разочарован своими выводами.
Ну, вот. И этот туда же.
— Выглядит больше похожим на вашего одноклассника, — продолжал француз. — Сколько ему? Девятнадцать? Двадцать?
А, фух. Вот видите, как плохо судить о людях по первому впечатлению. Я-то думал, он тоже придерётся к моему цыганскому наряду, а он придрался к моему возрасту. Видимо, в свободолюбивой Франции проблема расизма не стоит так остро, как в России.
— При всём уважении, господин ЛаКруа, — осторожно заметил Орлов, садясь напротив (я сел возле него). — Мне ведь тоже чуть за двадцать.
— При всём уважении, господин Орлов, — в тон ему ответил ЛаКруа, — вы и не называете себя экспертом. А этот человек…
Он сделал неопределённый жест рукой.
— Я ничего не имею против людей вашего возраста в принципе. Но для того, чтобы разбираться в тёмных артефактах, нужны определённые знания и, не побоюсь этого слова, определённый жизненный опыт. Предмет, который мы сегодня обсуждаем — не какая-то побрякушка; это своего рода легенда среди адептов Тёмного Пути по всему миру…
Ох. Второй раз за короткое время мне затирали какой-то пафосный бред, и снова звучали слова «Тёмный Путь». Да сколько можно-то?
— Ну, — спокойно заметил я, оглядывая ЛаКруа, — если вы считаете, что я, как эксперт, некомпетентен — то вам же лучше. Если я ничего не понимаю в тёмных артефактах, то даже не замечу, если вы попытаетесь продать моему другу подделку или…
— Подделку?! — взвыл козлобородый, едва не подскакивая. — И, по-вашему, я должен терпеть подобные заявления? Вы позвали невесть кого, господин Орлов, и этот невесть кто-то теперь принимается меня оскорблять — а вы думаете, я стерплю это как должное?