Я уставился Голицыну прямо в глаза.
— А кто сказал вам что это «посторонний»? — ровным тоном, продолжая глядеть на толстяка в упор, уточнил я.
У меня была пара мыслей касательно Орлова. Если он уйдет сейчас, то на то, чтобы его искать потом, может просто не быть времени.
Нет уж. Он остаётся с нами, и точка.
— Это мой ученик, — отрезал я ему. — И мой ученик останется со мной.
Первое, что пришло в голову, но это должно было сработать. Статус ученика самого Великого Мастера обеспечит Орлову достаточное уважение, чтобы открыть перед ним все необходимые двери.
Глаза Голицына слегка расширились; кажется, он не ожидал такого.
— Ваш ученик? — переспросил он. — Но…
Он осёкся и помотал головой. Знал ли он о том, кто такой Орлов? Вероятно да, а значит, сама мысль о том, что аристо — ученик Тёмного, для него… была не самой очевидной.
— Любит покрасоваться, — отрезал я, поймав новый взгляд Голицына на чёрный раритетный камзол. — Днём он аристократ, а ночью последователь тёмного культа. Обычное дело.
Я окинул взглядом Игната, вцепившегося в руль.
— Ваш ученик тоже не с показа Шанель к нам сошёл.
Игнат буркнул что-то неразборчивое, глянув на свою майку с пентаграммой, повар же вновь уставился на дорогу, пытаясь скрыть раздражение.
— Разумеется, Великий Мастер, разумеется. Если ученик, то вопросов ни у кого не должно возникнуть.
Довольно странно было говорить это когда мы вместе проехали уже полпути. Услышал всё же какие-то фразы из нашего с Константином диалога?
Хотя… нет, не думаю. Слишком уж довольным стало его лицо, после слов об ученике. Словно ему сообщили крайне хорошую новость — то и дело уголки его губ расстягивались в улыбке.
Машина ехала довольно спокойно; то ли Игнат был не самым опытным водителем, то ли просто по жизни не любил торопиться. Мимо нас в окне проплыло высокое и явно старинное строение.
Я с любопытством поглядел на него. Нечто вроде высоченного готического костёла, со шпилем, уносящимся ввысь, и сводчатыми арками. В окнах витражи, но, кажется, изображали они что-то… тёмное.
— Похоже, мы уже близко, — заметил я Голицыну, и тот снова расплылся в улыбке, и сам рад, что я перевёл тему.
— Именно, — закивал он. — Ехать осталось всего ничего, мы практически на месте.
Кованая ограда костёла кончилась; следующим по улице шёл мрачный трёхэтажный особняк. Вроде ничего особенного, но какие-то неуловимые детали делали его похожим на декорацию для фильма ужасов. Хищные растения прямо в саду, странные витражи с окнах с растительным орнаментом — чёрные розы, черепа…
— Да, местечко атмосферное, — признал я.
— Что? — пару секунд повар соображал, о чём я говорю, а затем покачал головой. — А, нет-нет-нет, Великий Мастер. Мы не имеем никакого отношения к этому зданию. Это Ботанический Музей.
Вот как?..
— А там лютеранский храм, — пояснил Голицын с оттенком лёгкой мечтательности в голосе. — Конечно, здание красивое, и, может, подошло бы нам по стилю куда больше, но…
Пауза, во время которой, кажется, даже мотор стал работать тише.
— Но? — уточнил я.
— Увы, — вздохнул толстяк. — В наши дни большинство сочтут это ненужной тратой денег. Куда дешевле и практичней снять… что-то вроде этого.
Свернув от тёмного, мрачного переулка с костёлом и ботаническим музеем на самую обычную улицу, машина остановилась у совершенно стандартной офисной высотки.
Я удивлённо приподнял бровь. Конечно, после последней фразы Голицына было понятно, что чего-то эпичного ожидать не стоит, но… невзрачная многоэтажка с кучей вывесок деловых контор?
Сощурившись, я прочитал надпись на одной из них.
— Центр микрозаймов… «АсмоДеньги»? Это что, какая-то шутка? Или маскировка?
Орлов чуть сморщился; я уловил в его взгляде что-то вроде «Ну вот об этом я и говорил». Дела с простолюдинами, значит?
— Увы, — по лбу Голицына побежали новые капли пота, и он спешно утёр их платком. — К сожалению, Великий Мастер… моя воля, и этого бы здесь не было, но…
Я перевёл взгляд на следующую вывеску. «Риэлторская компания»… другой шрифт, другой дизайн. Но тот же душок.
— Но вас не подпускают к серьёзному бизнесу, — подытожил я, выходя из машины. — А жить на что-то нужно.
Да уж, разница в уровнях между тем же ЛаКруа и этими ребятами видна невооружённым глазом.
— Увы, увы, — горестно закивал Голицын, вылезая вслед за мной. — Новые времена, новые реалии… Я сам всегда был против этого, но… неизменно оставался в меньшинстве.
Он улыбнулся — на этот раз как-то через силу — и поспешил перевести тему.
— Впрочем, не берите в голову, Великий Мастер. Смею надеяться, что покажу вам кое-что поинтереснее скучных офисов.
— Да? — я склонился к ещё одной табличке. — А мне вот даже любопытно стало… Что, например, такое… «Порчи и привороты по телефону»? Звучит интригующе.
Лицо повара скривилось, будто ему в тарелке попался клок волос.
—…это совсем не интригующе, Великий Мастер, — он вновь попытался отмазаться. — Это простая рутина, обычный способ заработка…
— Эзотерические услуги? — я саркастически усмехнулся. — Даже не знаю, что может быть рутиной для тёмного культа. Принесение девственниц в жертву по телефону? Обряды вызова демонов по междугороднему тарифу?
— Стоп-стоп, это же… Я слышал об этом! — Орлов с подозрением сощурился, глядя на повара. — Это же того рода контора, где продают одиноким женщинам безделушки, якобы заряженные на «снятие венца безбрачия», диктуют пенсионеркам дурацкие ритуалы, выманивая все деньги…
Я не перебивал его. Во-первых, самому было интересно послушать, а во-вторых, я с удовольствием наблюдал, как всё больше и больше кривится толстяк.
— Так вы что, — с какой-то детской обидой и разочарованием заключил Константин, — не тёмные, а обычные мошенники-шарлатаны?
— Что за чушь! — вспыхнул Голицын; секунду спустя он поглядел на меня и сменил гневный взгляд на умоляющий. — Великий Мастер! Наверное, мне не следовало кричать на вашего ученика, но это…
— Так это не ваша вывеска на дверях? — я спокойно указал на табличку. — Вот, между «Ставками на спорт» и «Коллекторским агентством».
— Способ заработка, — выдохнул повар. — Не больше. Деньги есть деньги.
Слова Орлова только подтвердились. С тёмными никто не хочет работать по-белому. Даже не дают владеть землей, чтобы построить что-то достойное их статуса. А деньги нужны всем, вот они и нашли себе нишу мошенничества и вытряхивания денег из обычных людей.
Вот только вопрос: С ними никто больше не будет вести дел потому, что они тёмные — или потому, что они опустились ниже плинтуса со всеми этими микрозаймами?
Голицин сделал жест Игнату, который стоял возле, слушая диалог — и тот спешно скрылся где-то за центральными дверями. Сам же Голицын вновь предпринял не до конца успешную попытку улыбнуться — и повёл нас в обход, куда-то к заднему входу.
Помещение было полупустым, безжизненным и лишенным хоть какой-нибудь красоты. Одним словом — офис. Узкие коридоры с серым ковролином и тошнотные белые стены только добавляли в общую картину уныния.
— Почему-то мне кажется, Великий Мастер, — заметил Голицын, когда мы прошли очередной поворот, — что вас больше заинтересует то, на что идут эти деньги. То, что скрывается за ширмой офисов…
Да-да. Что-нибудь более традиционное — вроде алтарей, подземелий. Таких мест, где можно беспалевно вывалить чёртову гору трупов, забивших подпространство в кольце. Нет, конечно, я могу сделать это и посреди риэлторского агентства, но… Боюсь, эти черти и за это найдут способ потребовать комиссию.
—…это чудесно, Великий Мастер, — чем дальше мы уходили от кабинетов с табличками — свидетельствами позора тёмного культа — тем больше повар возвращался к хорошему расположению духа. — Чудесно, что мы встретились именно сегодня.
— И что же сегодня за день? — спокойно осведомился я. То, что Голицыну от меня что-то надо, было очевидно с самого начала, и вот мы наконец-то подошли к сути.