Ну, разумеется. Профессиональные ассасины не светятся на камерах – не имеют такой привычки.
Я поцокал языком. Тихо поцокал, так, чтобы «батя» не услышал. Поцокал потому, что из-за шалостей подвальной хтони, что любит пожирать трупы, у Юкино теперь нет ни единого способа оправдать себя.
– И если ты думаешь, что подобное сойдёт тебе с рук, – продолжал распинаться Михаил, – то ты глубоко ошибаешься, Юкино. Как только я разберусь до конца, что же именно произошло…
Темнишь, папаша. Ой, темнишь! Изо всех сил стараешься казаться грозным, даже брови нахмурил, но…
Мы же, кажется, говорим о покушении на жизнь сына главы рода? И простое и абстрактное «Ой, разберёмся и я тебя накажу» – это как-то… Не то, чего ждёшь после подобных обвинений. Как будто Михаил не хочет, чтобы дело и правда дошло до каких-то разборок.
– Кровь есть – вот она, на моём клинке, – сообразив, что я не заговорю, Юкино решила взять всё в свои руки. – Можете…
– И я даже знать не хочу, откуда она! – Михаил оборвал её на полуслове. – Ты и так должна быть рада, что мой сын молчит. Даже представить не могу, о каком садизме он мог бы нам поведать! Твой характер и твои замашки известны любому, Юкино Мори!
Он взмахнул рукой – и указал на меня.
– Погляди, он же весь зелёный! Какого чёрта ты там натворила с ним?
Не-а, батя, не угадал. Может, синяки на моём лице – «заслуга» Юкино, но вот зелёный я по совсем другой причине. Это процесс принятия новой силы заставляет меня… выглядеть неважно.
Впрочем, «отца» не волновало то, что его слова так и сквозили какой-то шаблонностью. Он словно хотел, чтобы девушка почувствовала себя виноватой. Но вот зачем ему это…
– В общем, так, – заговорил он, вновь всем видом показывая, как он суров и беспощаден. – До тех пор, пока мы не разберёмся со всем произошедшим… А это может занять какое-то время… Тебе нельзя выходить из своей комнаты.
– Но…
– Тебе нельзя выходить из своей комнаты, Юкино Мори!! – рявкнул Михаил. – И лучше тебе молиться, чтобы мы не нашли ничего серьёзного, иначе…
Серьёзно?! Серьёзно, вашу мать?
Детский сад. Я с недоумением глядел на Михаила, гадая, не ослышался ли я.
Домашний арест? За попытку убить его сына? Полный бред, если только не предположить, что… вся эта гневная тирада – лишь повод загнать буйную Юкино в комнату и заставить сидеть тихо.
Вот только на девушку, кажется, это произвело обратный эффект.
– Ещё чего, – фыркнула она. – Так я здесь в гостях или в плену, господин Распутин?
Вежливое обращение в её устах прозвучало издёвкой.
– Ещё одно слово, – отец будто стал выше, нависая над девушкой, – и простое условие не выходить из комнаты покажется тебе раем, Юкино Мори. Ты даже не представляешь…
Я поймал на себе отчаянный взгляд Юкино. Кажется, ей не помешала бы помощь.
Ну… нужно признать. Она ведь действительно, даже защищая себя, ни словом не обмолвилась о том, что я далеко не такой молчаливый овощ, каким меня считают. И даже не упомянула о том способе, которым я обрёл немного силы.
Меня шатало; живот крутило. Состояние паршивое. Но даже в таком состоянии я ясно понимал, что от Юкино, сидящей под замком, толку не будет. Да и вообще… всё это слишком затянулось.
Мне нужен свой человек в поместье и вне его. Тот, кто сможет проводить, провести, довезти, доставить послание… и так далее. И Юкино отличный кандидат на эту роль.
А чтобы папаша сейчас не обломал все эти перспективы – нужно помешать ему посадить Юкино под арест. Ну, и… обосновать, почему мы будем везде ходить вместе.
Ладно.
– Отец, – выдохнул я, изо всех сил стараясь погасить рвотные позывы. – Мы встречаемся.
Возможно, батя будет рад узнать, что его сын так быстро реабилитируется и становится нормальным половозрелым восемнадцатилетним юношей.
Ведь так?..
Пауза.
– Отец?
Его остекленевшие глаза меня немного напрягали.
Наверное, он просто не ожидал, что я так внезапно и осмысленно заговорю. Я не говорил с ним ни разу с момента моего выхода в окно.
– Это я отвел ее в подвал, – пояснил я, пока Михаил таращился на меня, – Мы просто решили спрятаться в подвале, чтобы… ну… чтобы слуги там не спалили нас, понимаешь? – я выразительно подвигал бровями.
Меня очень сильно мутило, поэтому со стороны это явно выглядело не очень. Ну, если судить по реакции Юкино. Девушка смотрела на меня с очевидно смешанными чувствами.