– Мне вот что интересно, – подметил я, уцепившись за слова супругов. – Если все думали, что я де-факто мертв и никогда не очнусь…
Я поглядел на замершую пару.
– То… почему же вы не разорвали помолвку?
Романовы удивленно вытаращились на меня.
– О чём это ты, – Сергей сделал нервную паузу, сглотнув, – Йошида?
Я посмотрел на него с хитрым прищуром, пронизывающим насквозь.
– Если меня считали покойником, то логично было бы отменить помолвку. Но вы этого не сделали. Вот я и спрашиваю: почему?
– Йошида, – Сергей снова пытался подобрать нужные слова. – Когда с тобой произошла та трагедия, твой отец и так был не в лучшем состоянии, и мы не хотели лишний раз огорчать его…
Ага. Все девять лет.
Просто так и скажите, что вы ждали, пока полу-труп в коме сдохнет сам, боясь бросить на себя даже тень подозрения в «нелояльности» к Распутиным.
– А где сама Агата? – я повторил недавний вопрос. Я хотел поскорее закончить общение с ними. Увы, но подобные диалоги сейчас моя слабость – к сожалению, я не очень похож не то, что на девятилетку после комы, а даже на обычного восемнадцатилетнего парня. И чем дольше мы с ними говорим – тем очевиднее это становится.
Хотя… вру. Мне плевать, что там кто подозревает. Мне они просто не были интересны.
Возникла пауза.
Алиса Романова вздохнула, словно решаясь.
– Йошида, – женщина подбирала слова, – просто звонок от твоего отца… и твой визит… и твоё выздоровление… всё произошло так неожиданно. А Агата, она… ну скажем… специфический человек. Поэтому мы бы хотели тебя попросить…
Дверь в гостиную с резким стуком распахнулась.
На пороге стояла стройная девушка с глубоким и очень недовольным взглядом.
Привет, Агата Романова.
Высокие туфли на каблуке. Длинные ноги и чёрная юбка, плотно облегающая бёдра, чёрный топ с вертикальным декольте без лифчика и, конечно же, не менее чёрные волосы. Аккуратное каре чуть выше плеч. Такую причёску я обычно видел только у самых знойных сук, которых не волнует никто, кроме них самих.
Ну… да. Как бы скептически я не относился к идее брака, должен был признать, что она выглядела эффектно. Как пятно чернил на белом листе. И это с ней, по словам Михаила, я могу делать всё, что захочу? Ничего себе подгон, спасибо, батя. Даже не знаю, с какого «захочу» стоит начать.
Наши взгляды встретились. Удивительно, но даже глаза у неё были всё того же чёрного цвета.
Я смотрел на неё, чуть улыбаясь; она – на меня. В глазах сначала непонимание, затем удивление, а потом пренебрежение. Похоже, она тоже не ожидала, что я буду не в кресле-коляске.
Её родители переводили взгляд с одного на другого, видимо, боясь того, что может сейчас произойти. Казалось, словно в комнате запахло порохом, и вот-вот вспыхнет спичка…
– Ахэм, ахэм, – Фёдор прокашлялся, наклоняя голову. – Желаете чаю, госпожа Агата?
Я хмыкнул. Фёдор знает, как разрядить обстановку (хотя лексикон у него, конечно, такой же музейный, как и этот дом).
– Спасибо, – поморщилась девушка, – но благородное чаепитие в мои планы на этот вечер не входит.
Это она зря, чай-то действительно вкусный. Я не говорил, что земные чаи – одна из вещей, которыми эта планета подкупила меня двести лет назад?
– Агата, – Сергей повернулся к ней. – Может быть, ты хотя бы поздороваешься с гостем?
– Привет, – я радушно помахал ей рукой, внимательно следя за реакцией.
– Ага. Привет, – кисло бросила Агата, не сходя с места. – Мам, пап. Не хочу отвлекать вас от гостя, но… Мне бы не помешали деньги.
Я отставил чашку. А становится-то интересно!.. Интересно, она не стесняется меня потому, что считает отсталым и со мной можно не считаться – или она со всеми такая?
– Агата, – отец нахмурился. – Не позорь нас. Он вообще-то к тебе приехал.
Девушка закатила глаза.
– Вас послушать, так я позорю вас по каждому поводу. Этот, – она указала на меня, – вообще вряд ли хоть что-то понимает из того, что видит и слышит.
Родители нервно переглянулись. Я продолжал невинно улыбаться. Посмотрим, что будет дальше.
– Может, хватит уже быть такими эгоистами? – продолжала дочь. – Сегодня важный для меня день, и я просто попросила немного денег!
Я испытующе глянул на Романова. Тот стыдливо отвёл от меня взгляд.
– Агата, зачем тебе деньги посреди ночи? – мать подозрительно нахмурилась, повернувшись к дочери.
Девушка снова закатила глаза.
– У меня по плану съёмки для блога. Очень… важные для меня съёмки. Нужно многое организовать, так что…
Мы с Сергеем продолжали глядеть друг на друга. Подумав, я коротко кивнул ему.