Кроме меня. Ха.
Больше на этом этаже меня никто не останавливал. Постучав в деревянные двери, я дождался глухого «заходи» с той стороны.
…Валера стоял у окна – практически в той же позе, что и в прошлый раз. Дождь перерос в настоящую грозу, и он глядел на льющиеся с небес потоки воды, даже не оборачиваясь на меня.
Ну, вот и прекрасно. Не дожидаясь, пока ко мне обратятся, я зашагал к столу.
– А Звягин где? – поинтересовался Валера, разворачиваясь от окна. – И что так до… А?
Он заморгал глазами. Разумеется, моя маскировка не обманула его ни на секунду, но сам факт того, что вместо Карапулько явился я, обойдя всю охрану, заставил его картину мира немного пошатнуться.
Пускай шатается дальше. Футляр всё ещё лежал на столе, там же, где и час назад. Не тратя времени, я раскрыл его.
– Йошида? – кажется, Валера слегка завис от удивления. – Что?..
Я перехватил руку поудобнее. Вот так, теперь шансы равны.
– Ты что, думал обмануть меня этой маской? – к Валере начал возвращаться прежний гонор; он шагнул к столу, сердито буравя меня взглядом.
– И не собирался, – честно признался я. – Это для часовых, а не для тебя, ты-то своего связного узнаешь сразу.
Глаза Валеры с опозданием скользнули на руку клона; он чуть поморщился. Ну, да, сушёная конечность выглядела довольно мерзко.
– Так, – Валера нахмурился, пытаясь сложить в уме два и два. – Положи эту грёбаную руку на место, зачем она тебе вообще…
За окном громыхнуло; звук грома заглушил конец фразы. Впрочем, не то. чтобы я вслушивался.
Зачем мне рука, говоришь?
– Сейчас узнаешь, – пообещал я.
Капитан Реверс быстро ударила ребром ладони, стоило только лифту раскрыться.
На седьмом этаже собралась лучшая охрана Третьего Штаба – самая бдительная, самая неприступная. Любую другую можно было обойти или обмануть, но сюда пропустят только тех, кого командир ожидает, никаких внезапных визитов. Приходилось действовать быстро и точно, скользя по лезвию ножа.
К тому же, если оставить позади охрану, они могут вмешаться – там, в кабинете. Нельзя этого допускать.
Точечный удар в горло; первый часовой падает, вырубленный, но живой. Этому удару её научил Григорий.
Второй перехватывает автомат; Реверс пинает его под дых, заставляя выронить оружие, и наносит ещё один удар. А это – коронный приём Виталия.
Четверо других уже бегут к ней, но не успевают ничего сделать – нейропаралитический газ быстрей. Дыша через противогаз, Реверс проходит участок до кабинета Валерия почти бегом.
Камеры вырублены заранее, поломку заметят через полчаса – тогда же, когда очнутся и эти. Она должна уложиться в это время.
По условиям задания, ей нельзя убивать охрану. Неважно, главное, что спустя всё это время она убьёт его; Валерия Сокола.
Шагнув внутрь, Реверс быстро прикрыла дверь за собой. Вот он. Сидит к кресле, повернувшись спиной к ней. Лица не видно; только тёмный силуэт на фоне окна кое-как угадывается в полумраке грозовой ночи.
– Ну, привет, командир, – бросила Реверс. Впервые за год она не изменяла голос, поэтому он всё равно звучал хрипло. – Удивлён увидеть меня здесь сейчас?
В ответ сидящий в кресле только что-то невнятно промычал, угукнув. Как обычно!.. Такое же высокомерие, как и всегда.
– Может, хотя бы повернёшься? – обозлилась Реверс. Непрофессионально, да; самое верное – бить быстро и без разговоров. Но это слишком личное. Ей хочется, чтобы Валерий перед смертью взглянул ей в глаза, вы лицо. Чтобы… узнал.
– М-м, – отказал голос в кресле.
Вот засранец. Ну ничего, она заставит его повернуться. Он умрёт, полностью осознав, кто и за что его убивает!
– Ты ведь даже не помнишь меня, наверное, – её голос перешёл на тихий присвист. – Как вы с Михаилом Распутиным вырезали весь мой род. Как я осталась единственной выжившей…
У Реверс защипало в глазах. Мама. Папа. Братишка.
В тот день она спряталась в нише – той самой, где так любила играть с братом в прятки. Глядела через щель, как Валерий Сокол убивает их. Кажется, ему доставляло удовольствие делать это лично. Кровожадный ублюдок.
В тот день она поклялась отомстить; она так долго этого ждала. Она готовилась всю жизнь. Ломала себя, обучаясь у Григория и Виталия. Доказывала, что это задание нужно поручить ей и только ей. Год маскировалась, ожидая сигнала.
И вот она здесь.
– Поэтому повернись, – велела она приказным тоном. – Повернись и хотя бы умри как мужчина.
– Мм-м, – отозвались с той стороны.
Он что, не воспринимает её слова всерьёз? Это для него какая-то шутка?! Она готова была вспыхнуть, когда сидящий заговорил уже нормально.