– И что теперь? – шепнул я. – Будешь проверять каждого?
– Вовсе нет, – отозвалась Реверс, быстро оборачиваясь по сторонам и что-то считая на пальцах. – Я и так знаю, какие кровати заняты, значит, остаётся не так много вариантов.
Она уверенно подошла к одной из коек, потянула одеяло… пусто. Я тихо хмыкнул и пожал плечами. А что она хотела найти?
Реверс, впрочем, вовсе не выглядела разочарованной – она по-прежнему была полна энтузиазма и решимости обнаружить меня. Ну, флаг в руки; я еле слышно ступал за ней, оставаясь на шаг позади.
– А здесь?.. – пробормотала она, подходя к ещё одной койке – расстеленой, но пустой на вид. – Так, чья же это…
Шаги. Мы с Реверс одновременно замерли, обернувшись к двери. Шаги и… два голоса.
– Думаешь, Сокол будет рад, если мы придём сейчас?
– А по-твоему, он больше обрадуется, если мы заявимся с утра, как ни в чём не бывало?!
Ох. Вот поэтому я хотел убраться из Третьего Штаба как можно скорее. Голоса-то знакомые. Звягин и Карапулько. Надеялся, что вы проваляетесь до утра, но, похоже, надо было бить посильнее.
Пока Реверс соображала что-то своё, как обычно, реверснутое, я быстро огляделся по сторонам. До второго выхода не успеем. Дать себя заметить в форме Карапулько не вариант, а значит…
– В постель, – скомандовал я стальным голосом. – Накрыться одеялом и не отсвечивать.
– Что? – вытаращилась на меня Реверс.
– Беспрекословное подчинение, помнишь? – отрезал я. – Живо! Потом объясню.
Рухнув на свободную кровать рядом с девушкой, я еле успел натянуть одеяло на самую макушку, когда эти двое зашли в казарму. Кажется, Реверс прижалась ко мне плотнее, чем это было необходимо.
– Разнос нам в любом случае обеспечен, – продолжал спорить с товарищем Карапулько, говоря громким шёпотом. – И будет лучше, если Сокол не предъявит нам ещё и за задержку.
– Этот придурок мне руку сломал, когда в шкафчик запихивал… – простонал Звягин; судя по шагам, он ещё и прихрамывал. – Мне срочно нужно в медпункт. И тебе, кстати, тоже – весь затылок в крови.
Ну, да. Я не особо церемонился с ним. Если так подумать, то я даже припоминаю, как что-то хрустнуло… Ничего, потерпит.
– Медпункт не поможет, если Сокол поставит нас к стенке за саботаж, – мрачно отозвался Карапулько.
В ответ раздался новый стон; шаги простучали совсем рядом. Вот они будто остановились напротив нашей кровати… я затаил дыхание, но в этот момент Звягин снова заговорил.
– Да ладно, не убьёт же он нас на самом деле! А сломанная рука…
– Слушай, Звягин, – тихо, но чётко проговорил Карапулько, минуя нашу койку и проходя дальше. – Где-то по штабу до сих пор бегает этот охреневший Йошида Распутин, и если Сокол не узнает об этом от нас, как можно скорее…
Я ощутил, как зашевелилась Реверс; её дыхание обожгло мне ухо; я попытался было отодвинуться, но это привело бы к падению с узкой койки, так что оставалось только лежать, оставаясь скованным неожиданной близостью наших тел.
– Охреневший – это точно, – подтвердил Звягин. – Думает, если он сын начальства, ему всё можно.
– И знаешь, что? – Карапулько был непреклонен. – Он прав. Ему действительно всё можно. Ему ничего не будет за то, что он избил нас. За то, что сбежал невесть куда. Может, он уже за пределы Третьего выбрался – и за это ему тоже ничего не будет, представь себе!
Тело Реверс напряглось ещё больше; одна рука скользнула по моей груди, другая ненароком коснулась бедра. То есть, это я понадеялся, что ненароком; кто их знает, перевозбуждённых девственниц.
Впрочем, лучше пусть думает обо мне в таком плане, чем задумается над словами о сбежавшем Йошиде всерьез.
– А вот нам, – Карапулько, судя по звуку, копался в вещах; ну, да – я же оставил его в одном белье, – нам, Звягин, лажать нельзя. И поэтому мы пойдём…
– Мне надо в медпункт! – тихо взвыл тот. – Говорю, у меня рука сломана! Завернём в медпункт – и оттуда сразу…
– …а, чёрт с тобой, – сдался Карапулько. – Но только учти, если за это время Йошида ещё что-то совершит – а он может, похоже…
Шаги отдалялись; тело Реверс чуть подрагивало, лёжа практически у меня в объятиях.
– Поверить не могу, – прошептала она мне в самое ухо. – Ты был совершенно прав насчёт него. Я считала Йошиду Распутина обычным инвалидом, но ты раскусил его, даже не глядя.
Томный вздох.
– Теперь понятно, почему ты не воспринимаешь меня всерьёз. Но я исправлюсь, обещаю!