— Все целы? — я огляделся по сторонам в поисках своих. Те, по счастью, ещё не успели подойти к арене достаточно близко, а потому отделались лишь лёгкими ушибами, будучи, как и я, отброшены ударной волной. В остатках кулис всё ещё путался Вульф, обеспокоенно ощупывая свою дочку, но, насколько я мог видеть, они оба также не слишком пострадали.
Чёрт. Откуда здесь взялась эта хрень?..
Ладно, тупой вопрос — она рухнула с орбиты. Но неужели не сумела найти лучше места и времени?
— Вот было бы смеху, если бы она упала в разгар представления, — пробормотал я, подходя ближе. Тёмные, видя, что я приближаюсь к упавшему объекту, тоже потянулись к нему… Но едва ли они могли понять, что видят перед собой. Я моргнул пару раз, уставившись на потемневший от жара логотип.
ГРУЗД. *б вашу мать. Это не просто спасательная капсула с какого-нибудь частного корабля или туристической яхты. Это долбаные ГРУЗД. Сраные зануды, бюрократы и борцы за нравственность во всей Галактике. Наверное, даже космических гаишников у нас любили больше, чем этих ребят.
По капсуле пробежало что-то вроде силового импульса; защитный механизм за пару секунд остужал раскалённый металл, позволяя пассажиру выйти.
Что ГРУЗД здесь забыли?.. Вопрос, конечно, понятный. Теонор. Даже немного странно, что его фокусы с Обелисками не привлекли внимания раньше.
Но куда сложнее другой вопрос: что мне теперь с этим делать?
Медленными шагами я обходил капсулу, приближаясь ко входному люку. Кто бы там ни был — лучше будет, если я встречу его первым. Тёмные держались за моей спиной, но достаточно близко; кажется, они были даже слегка заворожены произошедшим… по большей части, не считая того парня, которого только что обильно стошнило у бортика от вида бывших бойцов Медведевых.
Что до меня, то я уже забыл о них, полностью поглощённый новым фактором. Вот-вот шлюз раскроется, и…
Мысли прервал глухой и сильный удар по шлюзу.
— Эй! — донеслось оттуда женским голосом. — Какого?.. Почему дверь заклинило?
Я распахнул глаза ещё шире.
Да ну нахер. Я же знаю этот голос. Не может же это в самом деле быть…
Новый удар — громче предыдущего — и шлюз капсулы, вместо того, чтобы отъехать в сторону, буквально слетел с петель, накрывая меня. Я отчаянно попытался увернуться, но довольно тяжело за долю секунды уйти из-под удара огромной металлической плиты.
— Эй! Стойте! — заорал всё тот же женский голос. — Не подходите близко! Я при исполнении!
И… звук удара?
Я тихо застонал, пытаясь выбраться из-под шлюза. Больно, блин, когда на тебя падает такая махина. Был бы на моём месте кто другой — уже представлял бы из себя такое же мясное желе, как и Медведевы.
Отбросил шлюз в сторону и потерев помятое лицо, я воззрился на разворачивающуюся сцену.
Да вы, блин, шутите.
Ну, здравствуй, Вэйли.
Вэйли Лактариус собственной персоной. Небо, за что?.. Полностью выбитый из происходящего, я будто в какой-то прострации наблюдал за тем, как стройная девушка с ярко-карминовыми волосами, схваченными в длинный хвост, отправляет в полёт одного из моих парней. И ещё одного. И ещё…
Кажется, первый контакт не задался.
Я попытался встать на ноги, но голова закружилась. Вас когда-нибудь сносило нахер металлическим листом три на три метра и тридцать сантиметров толщиной? Вот то-то же.
— Пошли все прочь! — орала Вэйли; автоматический переводчик исправно транслировал её крики на понятном всем языке, но дать тёмным шанс как-то высказаться девушка не давала, просто раскидывая их направо и налево. Боже, почему они ещё продолжают подходить?..
— Я инспектор ГРУЗД! — выкрикнула Вэйли. — Ваше сопротивление незаконно!
Обтягивающий комбинезон отлично подчёркивал впечатляющие формы «инспектора». А девочка-то подросла с нашей последней встречи и даже как-то расцвела, будем честны.
…Вэйли? Я помнил её по Академии. На пару лет младше, ровесница и одноклассница Теонора. Знаете, из числа тех самых заучек, которые никому не нравятся, потому что постоянно напоминают учителю, что он забыл задать домашку. Слишком серьёзная, слишком переполненная осознанием собственной особой Миссии.
Впрочем, нельзя сказать, что она была такой уж неприятной. Я лично считал её… как минимум, прикольной. Местами, по крайней мере. Было что-то цепляющее в её обострённом чувстве справедливости, в постоянном непризнании авторитетов. Что-то, что резонировало с моим собственным характером.
Помнится, я даже пару раз пытался её склеить. Увы, эти попытки не увенчались успехом. Обидно, конечно… но эти неудачи не идут ни в какое сравнение с эпичнейшим провалом Теонора. Этот придурок однажды просто вообразил, ни с того, ни с сего, будто Вэйли без памяти в него влюблена — и буквально в лоб позвал её стать его женой. Сказать, что он был опозорен в тот день — значит ничего не сказать.