Я хмыкнул.
— Не хочешь перейти от подглядывания за слугами в особняке к чему-то… большему? Клан переходит на новый уровень, и мне понадобится человек, способный возглавить агентурную сеть.
Пауза длилась секунд десять; Дмитрий обдумывал моё предложение.
— Звучит красиво, конечно, — бросил он, нервно скрещивая руки на груди. — Но вот вопрос, Йошида — с чего мне тебе верить? Где гарантии, что ты не кинешь меня, использовав для своих целей?
Я пожал плечами.
— А с чего мне это делать, если ты станешь выполнять свою работу честно и качественно? Называется «взаимовыгодное сотрудничество».
Мысленная борьба в глазах Дмитрия была видна невооружённым взглядом; нелюбовь ко мне (вернее, детские обидки на прошлого Йошиду) боролись в нём с любовью к слежке, с амбициями, с жаждой выгоды.
— Ладно, — наконец, выдохнул он, всё ещё глядя на меня с подозрением. — Допустим. Только допустим. Но… глава агентурной сети — это хорошо, но понадобится ещё, собственно, сеть.
Он усмехнулся.
— У тебя она есть, Йошида?
— Пока нет, — честно признался я. — Но… есть кое-какие мысли по этому поводу. Тебе придётся кое-что сделать. А именно — для начала нужно будет выйти на контакт Нахальным. Это будет несложно; уверен, минут двадцать-тридцать — и он сам с тобой свяжется…
— …с радостью помог бы вам, Алексей, — разносился по всей редакции журнала «Вопреки» едкий, чуть брезгливый голос Дмитрия. — Одна проблема: я практически не видел Йошиду в те дни. С самого момента, как он уехал из особняка, и до его возвращения после Драконьей Школы…
— Господи, да какая разница? — хмыкнул в ответ Нахальный на записи. — Мне и не нужны от вас доказательства — я сам их вот-вот найду. Мне нужно, чтобы вы помогли потянуть время до того, как это произойдёт.
— И… что я могу заявить журналистам?
— Да что угодно, — Нахальный фыркнул. — Любая чушь, любая ложь. Аудитория, в большинстве своём — быдло и идиоты, она проглотит что угодно, если захочет это проглотить. А я знаю, как сделать так, чтобы аудитория захотела. Главное, чтобы вы подтвердили мои обвинения; остальное я сам разжую и положу им в рот. В конце концов, никто ведь не читает новости дальше заголовка…
Настоящий Нахальный стоял не жив, не мёртв. Когда запись только началась, он ринулся было к ней — но Дмитрий резко поднял телефон вверх, не дав вырвать его из рук; репортёры защёлкали камерами, сразу сообразив, что происходит, а затем… затем уже поздно было рыпаться. Нахальный приговорил себя буквально с первых фраз, и сейчас этот последний аккорд был только финальным гвоздём в крышку гроба.
Так он и стоял сейчас, остолбенев и наконец-то заткнувшись, пока все остальные громко и возбуждённо перешёптывались между собой.
Я спокойно кивнул Дмитрию. Дмитрий кивнул мне в ответ, выключая запись.
— Что… — Нахальный помотал головой — и метнулся к пульту. — Да какая разница, я…
Его взгляд метнулся к комментариям на экране. Там, как обычно, царила полная неразбериха, но отдельные реплики, выдернутые из мешанины букв, хорошо передавали атмосферу. «Дизлайк, отписка!», «Нахальный, ты придурок? Как можно было не обыскать его?», «Окей, а что ещё — просто фейк ради классов?».
В панике Нахальный щёлкнул пультом; там сначала включилось видео, на котором я подъезжаю на коне к Драконьей Школе, затем — я на том же коне пролетаю по улице в цыганской красной рубашке, затем ещё что-то…
— Это ничего не меняет! — Нахальный уставился на меня со злобой. — Какая разница, если у меня по-прежнему есть доказательства? Один разговор…
Я лишь хмыкнул.
— Нахальный, Нахальный. Что ты так суетишься? Быдлу и идиотам в комментариях ведь главное — разжевать и положить в рот. Никто ведь не читает новости дальше заголовка, правда?
Нахальный уже не смотрел на меня; обильно выматерившись, уже не обращая внимания ни на меня, ни на репортёров, он быстро шагнул к двери, из которой вышел Дмитрий, похоже, собираясь валить…
— Не-а, — именно в этот момент я ускорился и шагнул за ним; Дмитрий и Орлов не отставали, и я захлопнул дверь за спиной, отсекая нас четверых от остальной толпы. — Не так быстро.
Моя рука легла Нахальному на плечо; тот дёрнулся.
— Какого чёрта тебе ещё надо? — он с ненавистью оглянулся на меня. — Давай, иди, радуйся победе, все дела!
— Чтобы ты тем временем продолжал копать под меня и выдумывать себе отмазки? — хмыкнул я. — Ну, нет, Нахальный. Придётся тебе задержаться.
Я улыбался, глядя журналисту в лицо — а у того промелькнул настоящий испуг; похоже, он решил, что вот сейчас-то, после красивой победы на публике, я могу и прикончить его.