Принц молча скривился; кажется, манера Глории вести беседы, как и она сама, были ему глубоко противны, но вмешиваться он не собирался.
— Уоддлок, — юмор совсем ушёл из голоса королевы — осталась лишь сталь, — говори, зачем вы с Фицджеральдом здесь собрались.
— О-обсудить с-с-собы…
— Не заикаться! — прикрикнула Глория. — Побереги моё время.
— Обсудить события, — повторил Уоддлок уже ровным голосом; кажется, он и рад был бы позаикаться, да не мог. — И то, как они отразятся на нашем плане.
— Что за план?
— План по вашему свержению… Ваше Величество, — Уоддлок едва не булькал, вот-вот грозя грохнуться в обморок.
— Очередной заговор по моему свержению, — констатировала Глория. — Как я и думала. Кто ещё занят в этом плане?
…имена, явки, пароли, прочие подробности — всё лилось из Уоддлока как из ведра. При этом, не в силах ослушаться приказа своей госпожи, он прекрасно понимал, что живёт последние минуты, и всё это отражалось на его лице.
Я следил за ним с интересом, но занимали меня вовсе не детали заговора. Крайне интересно было другое: как именно работает эта хвалёная способность королевы? Почему предок Йошиды был единственным, на кого она не действовала? Ведь Иван Распутин ещё не был в родстве с моим клоном, значит, моей кровью это никак нельзя обосновать.
По счастью… у меня была одна теория. Рискованная теория, которую никак не проверишь до конца — только практика…
Ладно. Понаблюдаем.
— …достаточно, — наконец, заключила королева. — Хватит, умолкни. Уортингтон. Ты всё зафиксировал?
— Да, Ваше Величество, — поклонился тот, щёлкая планшетом (и когда он успел его достать?).
— Вот и прекрасно, — теперь Глория уже не улыбалось. — Значит, жалкий предатель нам больше не нужен.
— Ваше Величество!.. — Уоддлок кинулся на колени, пополз в сторону королевы. — Ваше Величество!..
Глория поморщилась; принц Фицджеральд что-то тихо выплюнул себе под нос — судя по выражению лица, явно непечатное.
— Что? — саркастически осведомилась Глория. — Ты ещё не всё сказал, Уоддлок? Может быть, у тебя есть что-то такое, что даст тебе хоть крохотный шанс на помилование?
Уоддлок запнулся.
— Что-то такое, что заставит меня оставить в живых предателя, труса и тряпку, столько лет кормившегося от моих щедрот на должности, которую не заслуживал? — продолжила Глория. — Нет? Тогда не трать время. Пистолет рядом с тобой, Уоддлок; возьми и избавь нас от своего общества.
Выстрел.
…когда громкое эхо перестало отражаться от стен крытой беседки, я покачал головой.
— Ай-я-яй. А ведь у него были жена и дети.
— Их никто не тронет, Йошида. Я не маньячка, — отозвалась Глория. — Просто пусть подыщут себе новую страну проживания в ближайшие двое суток, и делу конец.
Ээ? Она что… оправдывается передо мной?
Похоже на то. Пусть гордо и даже снисходительно, пусть в ответ на чёрную шутку. Возможно, даже не отдавая себе отчёт. Но это было именно оправдание.
Неужели Глории так важно, чтобы я перешёл на её сторону добровольно — ей, умеющей приказывать одним словом?
— Но, — продолжала она, поворачиваясь к принцу Фицджеральду, — моё милосердие никак не распространяется на предателей. А у нас здесь… ещё один маленький принц, решивший, что он умнее всех.
Тот лишь поморщился в ответ; в отличие от Уоддлока, он умел держаться с достоинством. Я заинтересованно продолжал следить за разворачивающейся сценой.
— И ты, наверное, собирался убить меня? — с иронией произнесла королева. — А как же семейные узы?
— А разве ты не потеряла право считаться частью семьи, когда убила одного из нас? — отозвался в ответ принц Фицджеральд.
— Ха! — фыркнула Глория. — Как ты заговорил, мальчишка. Одного из нас… или одного из вас?
Лицо её пересекли морщины отвращения столь явного, будто она вступила в собачье дерьмо.
— Как же вы меня… честное слово. Ты, Уэнделл, прочие. Все вы одинаковы — маленькие самовлюблённые засранцы. Все считаете, будто кем-то были бы без меня, будто представляете из себя что-то большее, чем носителей фамилии, доставшейся вам по чистой случайности.
Она принялась вышагивать от стены к стене, обходя Фицджеральда по кругу; тот не двигался с места — как и я, Уортингтон или оставшиеся за распахнутой дверью гвардейцы.
— Вы!.. Вам несказанно повезло в жизни уже одним только тем, что вы родились моими потомками. Шанс, выпадающий единицам! Но нет же. Вы не умеете быть благодарными за то, что есть. Вам вечно мало, вы хотите ещё и ещё…
— Будто ты не хочешь, — ровно заметил принц, ловя взгляд Глории.