— Начинайте, — коротко ответил шеф. Оглянулся назад. Там, на широком заднем сиденье, сидел господин Гиль и сморкался в бумажный платочек.
Министр оглядел его покрасневшими, навыкате, глазами, и отвернулся. Господин Гиль был приглашён принять участие в проверке прибора. Приглашение было формальным, и никто не ждал, что тот действительно придёт. Господин Гиль был угрюм, необщителен, и выбирался в свет крайне неохотно. А уж к предложениям, исходящим от министра, всегда относился с презрительным скептицизмом. И вот теперь он сидел здесь, шмыгал простуженным носом, и уходить явно не собирался.
***
Первый выслушал приказ, кивнул, и привстал на стуле. Склонился над чемоданчиком, провёл пальцами по замкам. Крышка откинулась, он ухватил двумя пальцами ярко-красную планку, потянул из гнезда. За планкой, тихо шурша, потянулась плоская цветная лента.
Из откинутой сбоку чемоданчика панели появилась на свет округлая «черепашка», матово-чёрная, с торчащими в стороны маленькими лапками-присосками. Цветная лента воткнулась ей между лапок, и у черепашки образовался плоский пёстрый хвост.
Потом Первый выбрался из-за стола, подошёл к бронированной двери и прилепил черепашку у косяка. Оглянулся, ожидая прибытия Четвёртого, и тот вскоре появился из-за поворота коридора.
Четвёртый прошёл мимо стола охранника, бросив короткий взгляд на открытый чемоданчик и направился прямо к двери в лабораторию. Сдвинул плоскую сумку на боку, открыл клапан и вытянул странного вида перчатку. Перчатка была чёрная, под цвет черепашки, с короткими, как у митенки, пальцами. От неё тянулся короткий, упругий проводок с круглой головкой на конце. Проводок тихо вибрировал.
Первый вернулся к столу, и принялся рассеянно листать журнал, где ему улыбались с глянцевых страниц рыжеволосые и белокурые красотки.
Четвёртый надел перчатку на правую руку, застегнул на запястье массивный браслет, и покрутил проводок, укрепляя его в гнезде. Потом подступил к двери и приложил руку в перчатке к замку, накрыв его ладонью.
Постоял так, двигая пальцами в диковинной митенке, опустив голову в лёгком шлеме. Лица его не было видно под зеркальным забралом. Замер, пошевеливая пальцами. Черепашка еле заметно дрогнула и зажужжала.
Дверь дрогнула и дёрнулась в пазах. Бронированное стекло шевельнулось, и тихо поплыло в сторону. Четвёртый опустил руку и глянул на Первого. Тот оторвался от журнала, где выгибала спину грудастая девица, и посмотрел на дверь. Лаборатория была открыта.
***
— Они открыли дверь, — сказал Михалыч. Озабоченно поёрзал на сиденье, поглядел на шефа. Тот кивнул. Посидел, глядя себе под ноги, шумно выдохнул и сказал:
— Пойдём.
Тяжело выбрался из машины и пошёл к зданию. За ним поспевал верный Михалыч. Человек в сером пальто остался у фургона.
Секретарь легко взбежал по ступенькам крыльца и прошёл во вращающиеся двери впереди шефа. Господи Гиль, чихнув в платок, неловко засунул его в карман, выбрался из машины на мостовую и двинулся вверх по ступенькам за остальными.
Они вошли в лифт, секретарь нажал кнопку, кабина поехала вверх. Министр сказал, неприязненно глядя на покрасневший нос учёного:
— Погодка сегодня собачья.
Лифт остановился, они вышли. В щедро освещённом солнцем холле было тихо и пусто. Секретарь направился впереди всех к приоткрытой двери кабинета с полированной табличкой «директор».
В приёмной директорского кабинета на столе мерно подмигивал зелёным глазом коммуникатор, и в такт ему мигал фиолетовым огоньком из раскрытого чемоданчика прямоугольный прибор неожиданно весёленькой раскраски. Господин Гиль печально взглянул на прибор и яростно чихнул в платок.
Михалыч зыркнул по приёмной рысьим взглядом. Третий, который должен был дожидаться его здесь, не отыскался, и Михалыч решительно толкнул дверь в директорский кабинет. Челюсти его сурово сжались. Стой на месте, где тебя поставили, твердил он всегда своим парням. Если Третьего нет на месте, значит, что-то случилось. Он знал своих ребят, и знал, что просто так никто из них не оставил бы позицию. Но никаких видимых признаков опасности не было.
Михалыч втянул носом воздух, готовясь вставить Третьему хорошего фитиля. Он совсем не ждал того, что увидел за дверью директорского кабинета. Дверь открылась беззвучно, он не менее беззвучно проник внутрь — когда хотел, Михалыч мог двигаться легче тени, — и застыл на месте. Дверь затворилась за ним с тихим шлепком, и Третий предстал перед начальником во всей своей красе.
За столом директора, в солидном кожаном кресле, сидел совершенно неодетый Третий. Из одежды на нём были только галстук и роскошная блондинка. На блондинке была полупрозрачная белая блузка и розовые туфли.