Хотя проект и обошелся в миллионы долларов, но зато, по словам Р. Клайна, принес горы ценной информации о Советском Союзе. Подключившись к секретному кабелю, американцы всегда были в курсе дел и намерений командования советских войск в ГДР, находившихся на одной из самых напряженных линий оформившегося к тому времени глобального противостояния Востока и Запада. Все перехваченные переговоры тщательно фиксировались и направлялись для последующего детального анализа в штаб-квартиру ЦРУ. "Улов был обилен, - свидетельствует Р. Клайн, - и очень полезен для аналитиков-специалистов по советской экономике, науке и вооруженным силам. Не менее полезен он был и для исследовательских отделов текущей разведки как ЦРУ, так и всего разведывательного сообщества"136. Эту сложнейшую операцию можно было бы считать одним из самых блестящих успехов американской разведки, если бы не одно маленькое "но": в 1954 году знаменитый ныне Джордж Блейк, а тогда просто советский агент в английской разведке, узнал о берлинском туннеле и незамедлительно информировал об этом Москву. Поэтому можно предположить, что вплоть до апреля 1956 года, когда туннель был официально "обнаружен", советская сторона использовала его в качестве важного канала дезинформации Запада, о чем ЦРУ и не догадывалось...
Крупномасштабной операцией, по инерции продолжавшейся и при новом руководстве, была массированная заброска в СССР американских шпионов. Западный исследователь Санш де Грамон весьма точно сформулировал критерии, по которым отбирались агенты: "ЦРУ не посылает американца по происхождению с секретной миссией в Советский Союз. Как бы агенты ни научились говорить по-русски, как бы они ни изучили обычаи Советской России, насколько бы ни выглядели подлинными их фальшивые документы, у них было бы очень мало шансов выжить в советском обществе... Агент-американец в России только благодаря чуду останется незамеченным. С 1949 года ЦРУ работало над усовершенствованием своей техники засылки русских эмигрантов в Советский Союз. Внешне ничто не связывает этих людей с американской службой. Большинство их принадлежит к НТС, эмигрантской организации с центром во Франкфурте-на-Майне, которая посылала агентов в Советский Союз еще задолго до Второй мировой войны. С помощью НТС и других эмигрантских организаций ЦРУ контролирует этих агентов, наблюдает за подготовкой и организует их переброску в СССР"137.
Созданный еще в довоенное время НТС прочно закрепил за собой функцию главного поставщика шпионских кадров для английской и американской разведок, выдержав нелегкую конкурентную борьбу с упоминавшимся выше ЦОПЭ ("Центральным объединением политических эмигрантов"). Это объединение было создано в 1952 году в Мюнхене и также активно занималось разведывательной и пропагандистской деятельностью против СССР. Между обеими организациями началась типичная эмигрантская грызня с постоянными апелляциями к общему хозяину. Однако на поприще интриг НТС оказался сильнее, и в 1963 году ЦРУ просто-напросто ликвидировало ЦОПЭ, передав НТС все его имущество.
Итак, в то время шпионы в СССР засылались в массовом порядке. Засылка в основном проводилась по воздуху (но не только), небольшими, надлежащим образом обученными и великолепно экипированными группами в 2-4 человека. Имевший отношение к этой операции Г. Розицки вспоминает: "Агенты ЦРУ засылались в Россию всеми возможными путями: по суше, морем или с воздуха, из Скандинавии, Западной Германии, Греции, Ирана и Японии. Операции ЦРУ являлись настоящим огневым рубежом. Они прорывали фронт противника, прощупывали на месте его оборону, наводняли население подрывной пропагандистской литературой, призывали его к вооруженному сопротивлению существующему режиму"138.
В свое время в СССР были в моде многочисленные "шпионские" истории. Далеко не все они были вымышленными, ибо реальная жизнь в изобилии поставляла фактический материал. Одним из таких шпионов был Константин Хмельницкий. Родился он в 1924 году в Брянской области. Попал в оккупацию, где был мобилизован сначала в антипартизанскую "бригаду Каминского", а затем во власовскую армию. В конце войны, страшась ответственности, бежал в американскую зону оккупации. Начались годы скитаний по Бельгии, Франции, ФРГ в поисках работы и куска хлеба. За тяжелую работу безвестному эмигранту платили сущие гроши, и неудивительно, что Хмельницкий мечтал вырваться из замкнутого круга нищеты.
Случай свел его с русским эмигрантом, оказавшимся членом НТС, который и провел первичную политическую обработку встреченного соотечественника. Затем последовало полгода учебы в школе НТС в Западной Германии. Помимо идеологических дисциплин, слушателям преподавались такие на первый взгляд странные для мирной жизни предметы, как топография, правила конспирации, умение обращаться с оружием и изготавливать фальшивые документы. Периодически занятия инспектировали американцы из ЦРУ, приглядывавшиеся к новому человеческому материалу. По окончании школы все странности разъяснились - слушателям в открытую предложили работать на американскую разведку в Советском Союзе. Выбор был невелик - или принять предложение, или возвращаться во Францию и влачить жалкое существование безработного иностранца, без денег и без будущего. Хмельницкий, как, впрочем, и другие слушатели, согласился.
Для начала американцы перевезли будущих шпионов в Мюнхен, где в здании своей разведки пропустили через "детектор лжи". Теперь с ними работали уже только американские офицеры. Затем - обследование в госпитале и кратковременный отдых. После отдыха начались интенсивные тренировки. Учили стрельбе, радиоделу, шифровальному делу, изготовлению фальшивых документов, советским законам и порядкам, прыжкам с парашютом. Обучение окончилось в апреле 1953 года.
Перед вылетом агентам поставили задачу: "Основное - собирать сведения о военных базах, аэродромах, оборонных заводах, а также о заводах, имеющих наиболее важное значение... Затем мы должны были добыть любым путем документы, в частности настоящие паспорта, а также вербовать агентов, общаться с людьми, собирать сведения об их политических взглядах, чтобы сообщать, о чем думают советские граждане. Посылать донесения можно было двояким путем: по радио и тайнописью по почте..."139. После инструктажа, в ночь с 30 апреля на 1 мая 1953 года, их посадили в четырехмоторный американский самолет без опознавательных знаков и сбросили над территорией Белоруссии. Хмельницкий со своим напарником счел за лучшее явиться с повинной, поэтому их не осудили за шпионаж, а предоставили возможность свободно жить в Советском Союзе.
Другой группе диверсантов, в которую входили Лахно, Маков, Горбунов и Ремига, повезло меньше. Все они во время войны также сотрудничали с немецкими оккупантами, а по окончании ее бежали в Западную Германию, где и были подобраны американцами. После шпионской подготовки в ФРГ группа была переправлена на американскую базу в Греции. На этом, предпоследнем, участке пути диверсантов курировал майор американской разведки Ф.Г. Ирвинг, в 1951 году трижды приезжавший в СССР под официальным прикрытием дипломатического курьера госдепартамента США. Им было приказано пробраться в Киев и Одессу любой ценой, вплоть до убийства людей, добыть настоящие советские паспорта и по ним осесть в указанных городах. Затем они должны были по радио выйти на связь с американским разведывательным радиоцентром в ФРГ для получения дальнейших указаний. Им предстояло заниматься диверсиями и террористическими актами на территории СССР. Экипировка всех четырех шпионов была солидная: огнестрельное оружие, цианистый калий, четыре коротковолновые радиостанции американского производства, радиомаяки для наводки самолетов на цель, средства тайнописи, приспособления для изготовления фальшивых советских документов, крупные суммы советских денег, золотые иностранные монеты и клише с текстом антисоветских листовок. В ночь на 26 апреля эта группа была сброшена с американского самолета над территорией Украины. Однако, как уже говорилось, им не повезло. Лахно и Маков были арестованы уже на следующий день, а к концу дня пойманы и оставшиеся два парашютиста. Учитывая все обстоятельства дела, Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила всех четырех шпионов к расстрелу.
Вскоре новое руководство ЦРУ сочло за лучшее свернуть и операцию "Редсокс" по массовой заброске агентов в Советский Союз. Американский профессор Д. Ричелсон по этому поводу отмечает: "В 1954 году заброска агентов практически прекратилась. Потери были большими, затраты значительными, а результаты - минимальными. Появились другие возможности"140.