- Так вот, проблема - этот кусок "звезды" сидит тут более месяца, без воздуха и питания. И все еще жив.
Рост наклонился к шару ближе, подняв свой факел, полученный от охранников у входа в пещеру. Это был кусок из середины туловища "звезды" с лоскутом луча. Он немного раздулся, кое-где изменил цвет на бурый, а кое-где просто побледнел, сделавшись розовым. Но вот что Интересно - по линии разреза Рост отчетливо увидел Зарубцованную ткань. Этот кусок собирался жить, и Неопределенно долго.
- Слушай, а как те бомбы, которые вы делали прежде? , спросил Ростик.
-- Они превратились в губчатую массу, вроде бумажной пульпы. Кажется, это и можно считать конечным продуктом разложения.
-- А разница, следовательно, в силе воздействия... на бомбардируемой местности?
-- Не знаю. Я уже тысячу раз говорил тебе, что мы их не испытывали.
Рост вздохнул. Это становилось неизбежным. Нужно было собраться, медленно остановить мышление, как бы Нырнуть в колодец всезнания... Боль оказалась терпимой, холода почти не было, а голова перестала кружиться, прежде чем Ростик от слабости уселся на песчаный пол пещеры.
Теперь он знал, что делать, хотя был не рад, что знает, - он слишком дорого платил за каждый из этих сеансов, к тому же почти невозможно было сказать - пройдет ли все гладко, по-аймиховски, или по-русски, с мукой, болью и кошмарами, в которые превратится его жизнь в течение нескольких ближайших часов, а то и дней.
Нынести эти ампулы на солнце, - проговорил он странно обесцветившимся голосом. - Второе, если можно, попробуй прогревать их параболическим зеркалом только фокус устанавливай не на стенке сосуда, чтобы ее, не дай бог, не расплавить, а внутри, на ткани "звезды". Третье, как можно чаще переворачивай колбу, словно жаришь "звезду" на сковороде, чтобы не было ни одного холодного участочка стекла... И последнее, одновременно со "звездой" попробуйте напихать туда побольше извести... или концентрированной кислоты, лучше соляной, литра два-три... Нет, все-таки лучше негашеной извести, так будет быстрее. Потом сознание его все-таки стало таким мутным,
что Бабурин даже попробовал довести его до выхода из пещеры. Но зато уже через неделю "известковый" рецепт Ростика оправдался. Бабурин даже выразил некую степень восхищения Ростиковыми способностями, правда, в специфической форме:
- Теперь я понимаю, почему тебя вызвали из за творничества.
Комплимента Рост не понял, но простодушно поинтересовался: - А почему?
- Ты не прикидывайся, - строго отозвался Бабурин и стал говорить об отравленном вале, который, опять же, сооружали его подчиненные.
С этим отравленным валом было много неурядиц. Вначале, когда солдатикам приказанные меры предосторожности показались излишними, отравилось сразу два отделения. Зато потом они шарахались от этой работы, как от чумы. И лишь после трех недель объяснений, поощрительных пайков и практики небывало миролюбивых увещеваний дело пошло.
Теперь, обнаружив поблизости от подходящего района очередную "звезду", Бабурин высылал гравилет, который, зависнув неподвижно, бросал с высоты метров сорока-пятидесяти тридцатикилограммовый кованый гарпун в середину тела животного. Ускоренный искусственной гравитацией, тот прошивал "звезду", как правило, насквозь, даже если она ползла по дну болотин на глубине метров двух. Потом животное начинали вытаскивать на поверхность. Иногда зазубрины разрывали тело, и тогда "звезда" срывалась. Иногда удавалось вытащить лишь часть... Но и тогда летели в то место, где изготавливали бомбы.
А вот если животное вытаскивали целиком, то скоренько-скоренько, практически на предельной скорости, разумеется, вытравив канат, на котором "звезда" болталась под гравилетом, тащили на полосу, которую теперь даже официально стали называть Перекопом. Тут уже сидела, как правило, затянутая в комбинезоны команда из трех-пяти человек. Когда им подтаскивали очередное животное, они уже примерно знали место, где разместить его было разумнее всего - чаще всего на верхушках холмов, - откуда отрава быстрее растекалась по округе. Летуны, зависнув, позволяли наземной службе стащить зверя с гарпуна, что иногда оказывалось непросто.
Но, как правило, это делалось довольно быстро, главным образом потому, что ребята на земле не церемонились. Теперь они могли делать со "звездой" что угодно, и даже требовалось нанести ей как можно больше повреждений, чтобы она поскорее начала разлагаться.
Потом "звезду" прибивали к земле колышками, увязывали всю конструкцию бечевкой из местной конопли, чтобы зверюга не сползла с них, а заодно, чтобы сами колышки крепче сидели в земле. И то даже через месяц после этих предосторожностей были случаи, когда "звезда" срывалась с "распятия" и приходилось всю работу делать заново.
Зато когда она покрывалась бурыми волдырями, свидетельствующими, что животное находится при смерти, можно было надеяться, что округа в радиусе километров двух будет основательно отравлена. Хотя, насколько основательно, не знал никто. Это знание должно было возникнуть только в результате опыта, то есть в бою, не раньше.
Глава 11
В какой-то момент стало казаться, что с этим отравленным валом работы не очень много. Но из-за того, что следовало соблюдать предельную осторожность, из-за того, что то один, то другой из ребят, занимающихся его постройкой, заболевал, а это давило на психику, все получалось медленнее, чем Рост ожидал.
И все-таки к началу июня они перекрыли почти весь Перекоп, оставив только небольшую, всего-то километров семь шириной, неотравленную зону, на гребне вытянутого холма почти в середине возведенного вала. Проход этот требовался, чтобы перегнать на ту сторону вала насекомых, с которыми тоже все получалось не так, как хотелось бы, хотя все-таки понемногу' получалось.
С самого начала, как выяснилось, аймихо не очень-то уверенно определяли "королев" будущих роев. Особенно старых, которые пролежали под землей, скрываясь от морозов и борыма, несколько лет, а может быть, и десятилетий. Такие самки, обессиленные и вялые, тем не менее могли производить невероятное количество насекомых. Должно быть, те самцы, с которыми эти самки пытались переждать зиму или несколько зим, перед самой смертью делали свое дело, для того чтобы самки, в случае успеха, все-таки произвели потомство, если поблизости окажется металл. К тому же такие старые самки страшно раздувались, когда выползали на поверхность и пытались заложить рой.