Тогда возникла уже другая опасность - крысята могли уничтожить те стада живности, которые были предназначены для кормежки насекомых во время их миграции на восток от Перекопа. В общем, следует признать, стада живности и растительность на этих пространствах борым подъел очень здорово, но, с другой стороны, удалось стронуть с места и летающих червяков. И тоже в количестве, значительно превосходящем первоначальные планы. Тогда вызвали черные треугольники, чтобы они расстреливали полупрозрачных летунов, но быстро стало ясно, что даже с вооружением крейсеров сделать это очень трудно. Зато когда с полдюжины червяков все-таки было сбито, насекомые охотно двинулись на восток, должно быть, потому, что почувствовали запах крови и добычи.
Самок кузнецы переносили, используя подобие носилок, сплетенных из травы и веток. Иные из "королев" так раздулись, что сверху, из гравилета, на котором Рост облетал эту двигавшуюся на восток массу насекомых по нескольку раз в день, они казались чудовищными гусеницами, видимыми невооруженным глазом за десятки километров. Во время этого движения самки продолжали откладывать яйца. Их, разумеется, тут же подхватывали какие-то рабочие особи и несли, бережно сжав передними хваталами. Кстати, во время этого похода внутриклановый каннибализм насекомых сошел на нет, зато стало больше охоты на особей соседних роев и на их яйца, которые, впрочем, не поедались, а присоединялись к яйцам собственного роя.
Прежде чем воздушные киты, сообразив, что еды тут больше не будет, стали улетать с равнин около Перекопа, старательно обходя отравленный вал далекой дугой в море, насекомые отъелись и размножились до численности в двести тысяч. Может быть, и больше, как призналась разок Бетра-хо. Еще она добавила, что плодить насекомых западнее вала пока не нужно, иначе аймихо не смогут провести их в узкую "форточку", оставленную в отравленном валу. А потерять несколько десятков тысяч насекомых, взращенных с таким трудом, было бы, разумеется, жалко.
В ночь с двадцать второго июня на первое июля, согласно трехнедельному "месячному" циклу, предложенному Перегудой, первые насекомые самых слабых кланов вошли в этот оставленный для них проход. Этими кланами было проще всего управлять, и они куда лучше подчинялись ментальным приказам старцев аймихо. Причем методика управления насекомыми естественным образом сделалась более результативной и экономной. Теперь даже Рост с его несовершенной чувствительностью мог перехватывать приказы аймихо, сосредоточенные на одном выбранном рое. Когда тот удавалось сдвинуть с места, соседние, даже более сильные кланы богомолов и кузнечиков подчинялись охотнее.
Сначала насекомым удалось проходить по коридору на центральном холме почти без потерь от разлагающихся "алмазных звезд". Но утром третьего июля, когда старцы и пилоты, которые возили их на гравиле-тах, устали уже до такой степени, что пару раз перепутали восточную сторону Перекопа с западной, произошла трагедия. Почти два роя, отличных, сильных и очень плодовитых, столкнулись на узком гребне холма, передрались, разошлись и... оказались в отравленных зонах. Они погибли не сразу, некоторое время еще посопротивлялись, пытаясь вытащить самок и яйца. Но все-таки погибли, почти целиком. Общая численность отравленных составила более тридцати тысяч особей.
Но нет худа без добра. Во-первых, гибель этих роев очень точно, едва ли не как цветными флажками обозначила границы безопасности для остальных роев. А во-вторых, тех, кто сумел вытащить самок и яйца, почти тут же сожрали другие кланы. И что бы ни говорили разные проверяющие из Боловска, эта пища очень поддержала насекомых в течение первой недели на новом месте.
Это было тем более важно, что теперь им никак нельзя было предоставлять возможность мигрировать дальше на восток. А на западной стороне вала, "до" Перекопа, наконец-то стали собираться "разумные"армии, решившие присоединиться к людям. Почти тридцать тысяч диких волосатиков, хотя, на взгляд Ростика, половину из них составляли женщины и дети, а также некоторое количество пернатых. Пока диких, но к ним все чаще небольшими струйками притекали и бегимлеси из городов, отлично вооруженные и умеющие строить правильный, едва ли не римский по всем статьям лагерь для жилья и обороны.
Да и люди теперь стали подходить, тем более что центре Перекопа, почти напротив оставленного для насекомых прохода, который, после того как последний рой ушел с Зеленой равнины, в срочном порядке заложили свежевыловленными "звездами", построила колоссальную, почти в сотню метров по фронту, крепость из каменного литья. Сделано это было потому, что Мурат все-таки не сумел устроить стену вокруг всего Боловска, а оградил лишь кое-какие склады, завод и район, где находились дома новых боловских начальников.
Таким образом, вместо одного укрепления получилась система, как минимум, из двух неправильных крепостей, причем их расположение исключало взаимную поддержку во время осады. Ростик осознал это, едва взглянул на карту. И вот, когда эти укрепления были все-таки установлены, вдруг стало ясно, что до предполагаемого сражения остается еще месяц, а деятельность изображать нужно, и строители представлялись самой отмобилизованной командой... В общем, как сказал Каратаев, когда прилетел как-то на Перекоп, построение этой крепости перед центральным холмом оказалось "отличным компромиссом" между воинами и теми, кто хотел что-то делать, но не знал, что именно.
Рост так и не понял, что же было в этом компромиссного, но очень уж сильно не возражал. Он и не ожидал от начальства такого подарка - опорной крепости, где можно было расположить старцев, летунов и центральный командный пункт. Правда, разохотившись, он предложил еще выставить крепость между этой центровой и морем, да еще, хорошо бы, соорудить укрепление в сторону к болотам, то есть по дополнительной - на север и на юг. Но Мурат, погостив в свежеиспеченной крепости пару ночей, даже толком не ответив на это предложение, улетел в Боловск. Со всем своим штабом... Потому что на горизонте уже появились разведчики армии пауков.
До нее было еще далеко, более ста пятидесяти километров. Но для начальства и этого хватило. Тем более что с борта гравилета зрелище наступающей паучьей армии производило сильное впечатление. Теперь пауков стало чуть-чуть меньше, чем ожидалось, должно быть, часть отстала или просто рассеялась, но зато они не скрывались. И всей массой перли на запад, спина к спине, поднимая пыль, объедая по дороге все, даже мельчайшие стебельки травы. Да что там трава - сами камни, после того как по ним проходила эта армия, становились какими-то более округлыми, словно пауки их обсасывали, надеясь выжать хоть немного питательных веществ.