Когда Рост с Пестелем и Квадратным впервые облетал пауков с их тыла, по восточной кромке, и обратил на это внимание, Ким, сидящий, как всегда, за рычагами, приспустился и прошел на бреющем.
- Верно, - согласился он. И добавил: - Может, это психология так с нами играет?
- Они просто вколачивают камешки в землю, ког да топают по ним, ответил Пестель, который был довольно изобретательным, когда дело касалось животных.
- Не уверен, - признался прямодушный Квадрат ный. - Иные из этих валунов при всем желании не за топчешь.
Рост подумал и лишь тогда все понял. Он вздохнул и высказался: Экскременты. В виде какого-то липкого пуха. Он и собирается около камней, потому что по песку способен размазываться как навоз.
Пестель чуть не выпал в боковое окошко, когда Ким еще раз пробрил дорогу, пробитую пауками. Наконец он огласил:
- Точно. Видели, как антигравитационные блины этот навоз взвихряют? Помолчал. - Это что-то значит?
- Если это гуано перекатится через отравленную зону, - отозвался Рост, - двинет в нашу сторону и "вымостит" отравленный участок, то ничего хорошего...
Он не договорил. Эта догадка стоила того, чтобы обдумать ее неторопливо. А пока можно было надеяться, что это вещество, как и тополиный пух, легко сгорает... Что было незамедлительно опробовано, и с неплохим результатом.
Вот только остальные проблемы так легко не решались.
Глава 12
Первые стычки насекомых с пауками произошли в последний день июля. Рост в это время болтался где-то совсем на севере, уже в который раз пытаясь определить, могут ли пауки обойти по мелководью отравленный вал, поэтому узнал о них лишь вечером, когда вернулся с Кимом в центральную крепость. В его отсутствие тут верховодил Каратаев, он составлял какие-то списки, носился по коридорам, выспрашивал людей, которым все его попытки посчитать, сколько же у них сил и как их расставить вдоль вала наилучшим образом, казались ненужной тратой времени.
Особенно злился по этому поводу Достальский. Он не раз разругивался с Каратаевым на веки вечные, но проходил час-полтора, и толстенький с проплешиной Каратаев, который в последнее время завел манеру ходить в почти сталинском френче и мягких сапожках, снова приставал к капитану, чтобы "усовершенствовать" свои драгоценные документы.
Докладывая Достальскому, что, по его мнению, пауки пройти через мелководье, конечно, смогут, но в небольшом количестве, хотя фланг, разумеется, лучше подкрепить летучим резервом, Ростик обратил внимание, что капитан как-то хмур и, что было на него совсем не похоже, раздражен. Поэтому, прервав свой доклад, который Достальский выслушивал слишком уж невнимательно, он спросил в упор: - Ты чего такой напряженный, капитан? Достальский потер с силой лицо, словно пытался отогреть его.
- Неужели так заметно? - Он невесело улыбнул ся. - Понимаешь, как-то так, брат... - он опустил голову. - Никогда не боялся смерти, разучился ее бояться, но сейчас... - Он собрался с духом и посмотрел Ростику в глаза. Предчувствием это называется.
- Брось, - посоветовал капитану Ким, который стоял рядом с Ростом, хотя мог бы и не появляться пред очи командира. - На тебя слишком много людей смотрит и по твоему самочувствию свои шансы под считывает.
- Сам знаю, - резковато бросил Достальский. - Ничего поделать не могу... Самое обидное, что я так и не увижу, чем все это закончится. - Он снова попытался улыбнуться, хотя лучше бы не пытался. - Ладно, отдыхайте... Хотя нет, Рост, - он смотрел в стол перед собой, руки его лежали спокойно, но в их положении было что-то, что наводило на мысль о способности сдаться и подчиниться... смерти? - Пауки наконец-то напоролись на наших богомолов. Ха, никогда не думал, что скажу о насекомых, как о "наших". Что бы это значило?
Он спрашивал Ростика, кажется, впервые, что его ждет, и будет ли у него какое-нибудь "потом", после этой войны. Рост набрал в легкие воздуха, но так ничего и не сказал.. Не хотел врать, а говорить правду было трудно. Да и само известие о первых стычках пауков с богомолами было слишком важной новостью, чтобы думать о чем-либо другом.
- Может, слетаем? - предложил Ким. - Ты же, наверное, и в темноте сможешь разобраться, что там происходит? - Он даже несильно ткнул Ростика в спину, чтобы тот понимал, о чем его спрашивают.
- Лучше завтра. - Рост тоже устал. Вернее, ему вдруг захотелось, чтобы все, что они тут устраивали, организовывали и создавали, наконец-то обрело законченный вид, и теперь можно было только ждать и надеяться, что старались они не зря.
- А то... Сменю загребных, они что-то выдохлись за последние дни, и полетим, - еще раз предложил Ким.
- Ты сам-то не выдохся? - спросил его Достальский. - Прямо железным стал?
- Еще на три-четыре часа меня хватит, - уверенно отозвался Ким.
- Завтра полетите, пораньше, - решил капитан. - Мне точные сведения нужны, а не догадки, выуженные из темноты.
Ростик улегся спать пораньше, даже толком не умылся. Внезапная усталость, усиленная тем самым жаром, который возникает даже у опытного солдата перед боем, так и не отпустила его.
Но вылететь пораньше не удалось. Неожиданно с Боловском установилась какая-то изумительная связь, и рано поутру Достальский вызвал к себе Антона и Ростика, чтобы они присутствовали на докладе Председателю Мурату. Для доклада, как потребовало начальство, пришлось пригласить и Каратаева. Тот разложил свои списки и довольно подробно принялся перечислять, какими силами они располагали. Людей оказалось чуть больше десяти тысяч, из них лишь тысячи три были серьезными бойцами, за которых можно было не опасаться, они и окапываться умели, и стрелять, и не драпанули бы, если бы паукам удалось прорваться через отравленный вал каким-нибудь слишком уж лихим образом. Пернатых собралось тысяч двадцать, но подавляющее их число было из диких, они были плохо вооружены и могли представлять серьезную силу лишь в сочетании с маневром, с возможностью быстро оказаться на месте прорыва пауков и заткнуть его, сражаясь преимущественно холодным оружием. Бакумуров было почти пятьдесят тысяч, но эти были недисциплинированны, делали что хотели, а чего не хотели - не делали. Как ими командовать, как заставить действовать соответственно общему плану сражения, не знал не только Достальский, но и те аймихо, которым поручили надзор над волосатиками.