Вот тогда-то произошла одна очень неприятная для Ростика встреча. Как-то он задумался о том, что старцы аймихо в последнее время, на фоне всей круговерти, затеянной Ростиком и его сподвижниками, затерялись среди остальных жителей Боловска либо из-за аглоров старательно попытались стать незаметными. А это было неправильно, потому что идеи у них были здравые, головы умные, цивилизационный опыт - огромный. Да и вообще, это было почти их дело - выстраивать конституцию, они же как раз и являлись специалистами по улаживанию всяких спорных ситуаций, по приведению общества в равновесие... Еще Рост подумал было, что из них следует сделать побольше судей для вновь образованных структур, которыми занимался Герундий, а потому выбрал как-то четверть денька и отправился в университет, чтобы обсудить эту идею с Перегудой.
Бывшего директора обсерватории на месте не оказалось, он с Квадратным болтался где-то на юге, кажется, занимался лагерем пленных пурпурных. Ростик уже решил возвращаться к себе, в Белый дом, и в коридоре... В общем, свернув, он даже немного замедлил шаг. Потому что ему навстречу шел бывший Председатель Рымолов собственной персоной. Он тоже сбился с шага, попытался даже как-то оттереться к стеночке, но делать было нечего, Ростик уже смотрел на него. Рымолов вскинул голову, бодро прошел разделяющие их метры и еще издалека вытянул вперед руку.
- Здравствуй, Гринев, - сказал он. Попытался улыбнуться. - А меня Перегуда, знаешь ли, привлек к написанию конституции, как системного специалиста... Я вообще-то хотел с тобой посоветоваться, да говорят, ты и так много работаешь, не решился побеспокоить. - Ростик стоял и смотрел на него, не поднимая своей руки. - Хотелось бы обсудить разного рода положения об уголовном и гражданском кодексах. Есть идея, что, раз у нас отношения значительно упрощены по сравнению с Землей, может быть, сделать единую систему уложений, вроде "Русской Правды"?
Так и не подав бывшему Председателю руку, Ростик пошел дальше, хотя ощущал, что, может быть, это неправильно. Но поделать ничего с собой не мог. Человеку, который позволил вылупиться такому типу, как Калобухин, Рост не мог сказать ни единого слова. Что-то у него внутри произошло, горло сдавил спазм, руки забастовали, когда нужно было ответить на предложенное рукопожатие.
С этим человеком что-то нужно было решать. Но что? Вместо того чтобы ответить на этот вопрос, Рост занялся сложным и вполне нужным делом по созданию разъездных патрулей, обладающих примерно такой же властью, что и полиция в городе, в областях, занятых фермерами, что должно было способствовать уборке урожаев и доставке продовольствия в Боловск. Этим по традиции занимался бывший старшина Квадратный, которого Ростик произвел в чин капитана... Вернее, пытался произвести, потому что Квадратный упорно твердил, что, как был, так и остается старшиной, а никаким не капитаном.
Как бы Ростику ни виделась новая работа, он уже овладел одним из самых главных управленческих умений - сосредоточивался на том, что важно, без чего дело застопорится. И легко пропускал - часто с облегчением из-за постоянной перегрузки - то, что можно было хоть немного отнести "на потом".
Помимо прочего, это еще и размывало эмоции, не позволяло им перехлестывать через край. Забивало даже такое острое чувство, как желание расправиться с человеком, который сделал тебе много плохого.
Глава 18
За всеми хлопотами по устройству Боловска как большого, надёжного и хорошо укрепленного военного лагеря - а ничего другого Ростик и придумать не мог - он почти упустил момент, когда следовало устраивать торжество по поводу победы над пауками. Рост забыл, кто именно это придумал, - устроить городу праздник, подобный древнеримским триумфам. А ведь он уже отдал приказ готовиться к этому торжеству, причем серьезно.
Началось все с того, что к нему приехала Баяпошка. Как потом рассказывали Ростику, она тихонько вошла в здание Белого дома, с подобием рюкзачка на плечах, осторожно вышагивая из-за огромного живота. Как она перебралась из Храма в город, никто толком не знал, а Росту она почти ничего и не рассказала. Так как-то позже обмолвилась, что ей помог, конечно, Ким, старый дружище, который никого и ничего не забывал, даже если не вполне оправился от ранений.
Вошла, посторонившись от группы выходящих молодых и очень громких ребят, только-только получивших предложение заняться новым воздушным шаром, который должен был подниматься уже не водородом, а горячим воздухом, благо спиртового топлива после воцарения Евы на Бумажном стало куда больше. Постояла в затруднении, потому что мордатых охранников Рост разослал по гарнизонам, чтобы службу несли, а не холуйствовали, и уверенно потопала наверх. В приемной, где раньше сидела секретарша, а теперь обосновалась Рая Кошеварова, вернее, уже Грузинова, Баяпош-хо тихим голоском попросилась к Ростику. Рая ее не знала, поэтому слегка нахмурилась, но впускать к себе Рост просил всех, вот она и впустила...
А потом с улыбкой смотрела, как Рост прыгал вокруг своей аймихошной жены и голосил что-то невнятное, что иногда влюбленные мужья кричат из-за внезапного приезда жены. Разместилась Баяпошка в его двух комнатах, причем Рост сначала опасался, что она не поладит с аглором, но тот тактично переселился еще куда-то, проворчав, что пора, пожалуй, и ему подготовить место для обитания всей команды, которая, вероятно, скоро вернется.
Вот тогда-то работа пошла веселее, быстрее и куда интереснее. Потому что Баяпошка, которой оставалось месяца три до родов, недолго думая, села за второй секретарский стол и вместе с Раей принялась так здорово и толково помогать, что Ростик уже через пару дней недоумевал, как он мог обходиться без нее. Его, правда, немного погрызло сомнение, не нужно ли послать и за Винрадкой, она ведь тоже была его женой и тоже носила его ребенка. Но Баяпошка своим не очень громким голоском прояснила, что сестра довольна тем, что ей достался Храм, что она там хозяйничает в свое удовольствие и в город переселяться не намерена. Что если Росту совсем уж нужно с ней увидеться, то придется ему к ней наведаться, хотя бы и на пару дней... Но Рост не сумел; потому что армия уже подходила к городу.