Хансен шпионил для ГРУ до 1980 года, пока его не застукала собственная жена. Однажды она застала его за каким-то занятием в подвале их дома в Скарсдейле, штат Нью-Йорк. Хансен смутился и попытался прикрыть то, что он делал. Заподозрив супружескую неверность, жена приперла его к стенке и добилась от него признания, что другой женщины не было — просто он передавал информацию Советскому Союзу. Он убедил супругу, что обманывал русских, продавая им бесполезную информацию.
Бонни Хансен, ревностная католичка, ждавшая четвертого ребенка, была ошеломлена. Она поверила мужу, что он водит русских за нос, но все же поняла, что Боб вел очень опасную игру. Она назвала то, что он делал, «безумием» и сказала, что за это его могут уволить из ФБР.
Опасаясь за будущее своей семьи, она убедила мужа пойти вместе с ней и поговорить со священником. Боб и Бонни были членами немногочисленной консервативной организации под названием «Опус Деи» и пошли к священнику этой религиозной общины в графстве Уэстчестер, достопочтенному Роберту Букарелли. Сначала отец Букарелли посоветовал Хансену признаться во всем ФБР. В ту ночь Бонни рыдала до изнеможения, думая о том, что станет с ее семьей. Однако на следующее утро отец Букарелли снова пригласил супругов к себе. На этот раз он предложил выход: если Хансен пожертвует полученные от русских деньги на благотворительные цели и пообещает больше не заниматься шпионажем, то ему не надо будет сдаваться властям. Хансен вернулся домой и пообещал жене, что прекращает отношения с русскими, а полученные от них деньги отправит матери Терезе.
У Боба Хансена, однако, была проблема — он уже истратил часть полученных от русских денег. Но Бонни была преисполнена решимости выполнить данное отцу Букарелли обещание и потребовала, чтобы Боб отдал все (около 30 тысяч долларов), а не только то, что у него осталось. Хансен понял, что ему придется передавать средства матери Терезе частями на протяжении ряда лет. В результате семья оказалась на грани банкротства.
Бонни хотела быть уверенной, что муж выплачивает долг и держит данное им слово порвать отношения с русскими. Она регулярно спрашивала Боба, посылает ли он деньги матери Терезе, и изощренно допрашивала его, не возобновил ли он связь с русскими. Да, отвечал Боб, я все еще делаю выплаты. Нет, у меня нет никаких дел с русскими. Боб делал вид, что очень обижен, каждый раз, когда жена спрашивала, держит ли он свое слово никогда больше не работать на Советы. Ведь основу брака составляет доверие.
Потом Боба снова перевели в Вашингтон, где он занял высокий пост в контрразведке, и к 1985 году он, наконец, мог сказать жене, что расплатился с матерью Терезой. После долгих лет экономии Хансены избавились от висевшего над ними тайного долга.
В октябре 1985 года Боба снова перевели в Нью-Йорк. На этот раз Бонни решила, что семья будет вести очень скромный образ жизни, чтобы у мужа снова не возникло искушения возобновить грязную, но денежную игру с русскими. В первый период работы Боба в Нью-Йорке Хансены жили в Скарсдейле, одном из самых дорогих пригородов. На этот раз по настоянию Бонни они поселились в скромном доме с тремя спальнями, расположенном в Йорктаун Хайтс, небольшом городке в полутора часах езды к северу от Нью-Йорка. Теперь Хансены вполне могли жить на зарплату, которую Боб получал в ФБР.
Но притягательная сила шпионажа оказалась непреодолимой. И как раз в тот момент, когда Хансена решили перевести в Нью-Йорк, он снова предложил свои услуги русским. На этот раз анонимно, и не ГРУ в Нью-Йорке, а КГБ в Вашингтоне. Советы никогда так и не связали нового «добровольца» с агентом, который раньше работал на ГРУ в Нью-Йорке.
На момент отправки письма Дегтярю Хансен готовился занять должность, дававшую ему гораздо более широкий доступ к секретам контрразведки, чем у него был в начальный период его шпионской карьеры. Его только что назначили руководителем контрразведывательного подразделения нью-йоркского управления ФБР, отвечавшего за оперативно-технические операции против советских представителей в ООН и в советском генконсульстве на Манхэттене.
Но еще более важным было то, что он только что завершил свою работу в качестве руководителя подразделения, занимавшегося анализом всей поступавшей в ФБР информации о деятельности советской разведки в США. Он также был членом специального комитета, обеспечивавшего координацию использования технических средств получения информации о деятельности этой советской спецслужбы. Таким образом, когда Боб Хансен во второй раз предложил свои услуги Советам, его голова была заполнена секретами, в том числе теми, которые ФБР получало от Центрального разведывательного управления.