– Мне жаль его! – вздохнула тумбочка.
– И мне! – согласилась этажерка.
– И мне! – согласился шкаф.
– И нам! – сказала остальная мебель.
– Он не так уж и плох! – подтвердил диван.
– Кого это вам всем жаль?! – почти закричал буфет.
– Смотрится вполне красиво, и сервизы сквозь стекла дверок приятно поблескивают, – продолжил диван.
– И ручки медные совсем еще желтые и красивой формы, – сказала тумбочка.
– И пилончики приятные посередине, – скрипнула этажерка, – как маленькие полуколонны!
– И запах водки давно уже выветрился, – вставил шкаф. – Зря я его доставал все это время.
– В чем я согласна, – задумчиво проговорила кровать, – так это в том, что часть вины за его отвратительный характер лежит и на нас.
– Если и лежит, то не слишком большая часть, – не согласился круглый стол.
– Тем не менее, – продолжила кровать. – Буфет действительно заносчив и самолюбив, но, не жалуя его за эти качества, мы давали повод еще большей заносчивости и самолюбию.
– Да, – сказала этажерка. – Мы виноваты перед ним.
– Эй! – возмущенно заскрипел всеми полками буфет. – Не меня ли вы обсуждаете?! Или вы думаете, что меня здесь нет?!
– Я как раз ни в чем перед ним не виноват! – заупрямился круглый стол. – У меня нет прямых углов, но я всегда говорю, что думаю!
– Иногда следует повиниться даже тогда, когда не считаешь себя действительно виноватым, – не согласилась кровать. – Только это может позволить начать отношения с чистого листа. А нам еще придется пожить здесь всем вместе.
– Эй! – закричал буфет, звеня сразу всеми сервизами. – Что вы хотите этим сказать?!
– Прости нас, буфет, – сказала кровать, – мы были недостаточно добры к тебе.
– Прости нас, буфет, – сказал шкаф.
– Прости нас, буфет, – сказала этажерка.
– Прости нас, буфет, – неохотно проговорил стол.
– Прости нас, буфет, – тихо, стараясь не разбудить новую хозяйку, сказал диван.
– Прости нас, буфет, – сказала остальная мебель.
Буфет ничего не ответил. Только мелко-мелко звенели, подрагивая, стеклянные рюмочки на стеклянных полках, как будто где-то рядом почти беззвучно проходил тяжелый поезд. Наверное, так оно и было.
05
Новая хозяйка проснулась рано утром, почему-то смущенно поправила волосы перед трюмо, умылась и начала уборку. Сначала она смахнула паутину с потолка, затем вытерла пыль и перемыла все сервизы и бокалы из буфета и всю посуду на кухне. Довольно заурчал включенный в сеть холодильник. Мерно затикали заведенные часы. Зашипела старая радиола. В открытые форточки в квартиру проник сквозняк и выветрил затхлость. Хозяйка покопалась в кладовке, нашла старую стиральную машинку и, убедившись, что она еще работает, сняла с окон и загрузила в нее занавески. Мебель в квартире стояла, разинув створки и дверцы, выдвинув ящики, и блаженно сохла после влажной уборки. Хозяйка вымыла пол, отжала в ванной выстиранные занавески и развесила их на балконе. Затем открыла чемоданы и стала перекладывать в пустой шкаф стопки белья, какие-то мелочи и документы. Прозвенел дверной звонок. Она открыла. В дверях стоял неопрятный нетрезвый мужчина лет тридцати пяти, который одной рукой опирался о стену, а другой, с трудом удерживая равновесие, махал зажатым в ней пакетом с новым комплектом постельного белья.
– Но если некоторые думают, что мы нищие, – с трудом выговаривая слова, продолжал он начатую еще до открытия двери фразу, – то они … ошибаются, потому что мы никогда… и подачек нам никаких не надо… ни от кого.… А если хотите помочь,… ни тряпья. Вот.
– Что вы хотите? – даже не с акцентом, а легкой южной интонацией спросила хозяйка.
– Да Сергей это, – пояснила на шум приоткрывшая дверь соседка.
– Цыц! – пьяно выговорил мужчина, прикрывая соседку ладонью и протягивая новой хозяйке пакет. – Вот!
Новая хозяйка вздохнула, ушла и, вернувшись с кошельком, показала мужчине пятидесятирублевую бумажку. Он отрицательно замотал головой. Она добавила десять, затем еще десять. Он довольно замычал, сгреб деньги и заковылял вниз по лестнице, оставив в руках у женщины истерзанный пакет.
– Сергей это, – повторила соседка. – Мы в его семью отдали вещи бывшей хозяйки из вашей квартиры. Трое детей у них. Так он, наверное, половину этих вещей уже пропил. На той неделе его жена в ЖЭК слесарем или сварщиком устроила. Так вот это дело третий день уже и отмечает. А вы надолго к нам?
Новая хозяйка внимательно посмотрела в глаза соседке, увидела сквозь показное любопытство спокойное и порядочное равнодушие и неожиданной сказала откровенно: