– Через пять лет ты выйдешь замуж за Питера Льюиса, – сообщила она уверенным тоном. – А ещё через три года родишь девочку. Это будет чистая душа, которую ты не достойна. Я заберу её себе.
Признаться, из всего, что она произнесла, я уловила для себя только одно – Питер Льюис! Прыщавый очкарик, ботан и первый изгой нашей школы! Этот неудачник никогда не смог бы осмелиться даже заговорить со мной! Хотя я и знала, что он влюблён в меня без памяти и каждый раз краснеет, стоит мне просто пройти мимо.
– Этого никогда не будет, – упрямо заявила я, хотя мой голос при этом дрожал, а язык заплетался от страха.
Колдунья усмехнулась, её зрачки снова неподвижно уставились в точку. Думаю, в этот момент она снова сканировала мою ауру и читала будущее.
– Миииилая картиииина, – произнесла она нараспев с чарующей улыбкой. Не знаю, что она там увидела, но её глаза при этом оставались холодными и смотрели с презрением. – Никогда ещё не наказывала кого-то с таким удовольствием. После всего, что я увидела… Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.
И потом всё исчезло.
*******
В следующий миг я почувствовала дикую боль, которая, проникала в каждую частичку моего тела. Она опоясывала меня плотным кольцом, скручивала, усиливалась, а затем ненадолго отпускала, чтобы повториться снова и снова. В ушах звенело от криков, которые, как оказалось, принадлежали мне самой. С трудом вынырнув из поглотившей меня агонии, я с ужасом обнаружила себя в какой-то комнате на кровати среди абсолютно незнакомых мне людей. Двое из них, мужчина и женщина, негромко разговаривали между собой у окна и не обращали никакого внимания на мои вопли. Ещё одна женщина всё время находилась рядом. Она вытирала мой лоб, гладила по руке и что-то советовала:
– Расслабь тело, дыши. Уже совсем скоро.
Я посмотрела на неё абсолютно безумным взглядом, не узнавая и не понимая, кто она, и что вообще происходит. Только что я была на мосту, а теперь… И вдруг мой взгляд упал на большую гору, возвышающуюся прямо передо мной. Именно эта гора была основным источником истязающей меня боли. Это было ни что иное, как мой огромный живот! И судя по всему, в данный момент я рожала!!!
Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем из моего чрева, наконец, изверглось то, что было причиной моих мучений. Я снова услышала крики, но на этот раз это был детский плач, и мне не было до него никакого дела.
Как только меня перевезли в отдельную палату, и моя голова коснулась подушки, я провалилась в тяжёлый, вязкий сон со множеством перепутанных и пугающих сновидений.
*******
Разбудила меня всё та же женщина, которая находилась со мной рядом при схватках. Мысленно я окрестила её «личной сиделкой».
Она катила перед собой маленькую люльку на колёсиках, в которой истошно вопил младенец. Я села на постели и недоуменно уставилась на неё, попутно отмечая мелкие детали. На мне была больничная сорочка зеленого цвета, свободно болтающаяся на похудевшем теле. Палата с хорошим дорогим ремонтом, практичной, но в то же время стильной мебелью. На столике у окна в вазе стоял огромный букет белых лилий, видимо, его принесли, когда я спала. Я тут же сморщила нос и безаппеляционно заявила:
– Это нужно убрать. Терпеть не могу лилии. От их запаха у меня начинает жутко болеть голова.
– Конечно. Унесу сразу после кормления, – безропотно отозвалась женщина, протягивая мне пищяще-кричащий кулёк, который она извлекла из люльки. Красное сморщенное лицо, на котором я не обнаружила даже бровей, не вызвало у меня никаких эмоций кроме раздражения. Я демонстративно отодвинулась подальше, но женщина истолковала мои действия по-своему. – Не волнуйтесь, в первый раз всегда боязно даже на руки взять. Но ничего страшного в этом нет. Давайте я покажу вам, как правильно приложить ребёнка к груди.
– Кажется, вы не поняли, – холодно произнесла я. – Не собираюсь я никого брать на руки, и тем более кормить. Унесите … это… вместе с цветами.
«Сиделка» поджала губы в тонкую линию и осуждающе покачала головой. Но всё-таки выполнила моё требование и вернула новорожденного туда, откуда взяла. Крики при этом стали ещё более пронзительными. Не получив желаемого, младенец распалялся во всю мощь.
На пороге палаты женщина обернулась, чтобы произнести:
– Я, конечно, накормлю малышку смесью, но ваш муж, мистер Льюис, будет очень недоволен вашим поступком. Вы обещали ему кормить девочку, и мне придётся огорчить его дважды. Букет он просто заменит, но вот ваше решение относительно кормления… – Она снова укоризненно покачала головой и, наконец, скрылась за дверью.