Глаза Хозяйки увлажнились, и я отвернула голову в сторону. Мне не хотелось её жалеть…
– Теперь ты понимаешь, что я не могла поступить иначе, – добавила она спустя пару минут, успокоившись. – Лабиринт понял тебя буквально. И поэтому привёл сюда. Нравится тебе это или нет, но я и есть твоя мать, девочка.
– Кэт! Меня зовут Кэт! Ты даже не спросила моё имя! – снова завелась я.
– Не я тебе его дала, – отрезала она. – И я вовсе не обманывала тебя. Ну, если только схитрила немного… Впрочем, ты могла бы и сама обо всём догадаться до того, как я задам тебе контрольный вопрос. Так что я даже рисковала.
– Зачем? – устало прошептала я. – Зачем вообще нужно было мне всё это рассказывать?
– Таковы были условия, – пояснила Хозяйка. – Я не могла их нарушить.
– И что дальше? – также тихо прошептала я, чувствуя полную апатию к происходящему.
– Дальше, если ты наконец возьмёшь себя в руки, я укажу тебе на Твою Дверь. И мы выйдем через неё вместе.
– А если я не соглашусь?
– Это будет глупо, – уверенно заявила она. – Я уже произнесла заклинание. Это значит, Лабиринт выпустит тебя только при условии выполненного желания. А пока я остаюсь здесь, я по-прежнему не считаюсь спасённой.
Я продолжала молчать, прислонившись к стене и закрыв глаза.
Ничего не хотелось.
– Кэт… послушай. – Голос женщины дрогнул. Я почувствовала прикосновение к своему плечу и немедленно открыла глаза. – Мы выйдем вместе и на этом всё. Больше ты меня не увидишь. Обещаю.
– Меня волнуешь вовсе не ты, – произнесла я, глядя на неё с презрением. – Та, ради кого я здесь, больна! И спасти я хотела именно её! А теперь мне придётся вернуться ни с чем.
Я повела плечом и сбросила руку Хозяйки. Та безвольно повисла вдоль её туловища, а выражение лица толстухи снова сменилось на злобную гримасу.
– Не знаю, что там не так с твоей колдуньей, но она сама в состоянии справиться со своей проблемой. Уж поверь мне!
– Надеюсь, что так и будет. Потому что, в противном случае… Хэзер Томпсон… ты пожалеешь, что родила меня.
Туловище Хозяйки затрясло в одобрительном хохоте, и она поспешно заковыляла к котлу.
*******
Пока Хозяйка усердно выискивала нам в котле дорогу домой, я исподтишка рассматривала её огромную фигуру и лоснящееся лицо. Она была очень довольна собой, всё время в нетерпении пританцовывала на месте и что-то напевала себе под нос. Я попыталась абстрагироваться от своей лично неприязни и порассуждать.
Каково это вернуться в наш обычный мир, спустя столько лет заточения? Где и как она будет жить? Чем заниматься? Что будет с переполнявшими её по самое горло секретами?
Похоже, все эти вопросы совсем не волновали саму Хозяйку. По крайней мере, в данный момент. Перед манящей свободой меркли все предстоящие трудности.
– Вот так история, – вдруг негромко присвистнула она, прервав мои мысли. – Ты уже находила Свою Дверь, представляешь?
– Как это? – Я нахмурила свой лоб, недоверчиво уставившись на Хозяйку. Признавать, что я могла прошляпить такое важное событие, было обидно. – Ты уверена?
– Абсолютно. Ты стояла рядом с ней и при чём довольно долгое время. Там ещё было одно очень болтливое приведение.
– Это Встречающий, – подтвердила я. – Но на счёт двери ты ошибаешься. Это был Чёрный вход. Я зашла с него! И потом он исчез.
– Да нет же! – настойчиво перебила меня Хозяйка. – Я знаю про Чёрный вход! Но речь не о нём. Твоя Дверь разноцветная, с золотой ручкой.
– Ах, эта! – улыбнулась я, вспоминая. – Так это был Главный Вход. Через него можно только войти, но не выйти.
Женщина подняла на меня глаза, её сурово сдвинутые брови говорили о крайней степени раздражения.
– Если я говорю, что это Твоя Дверь, значит, так и есть! – отчеканила она. – Может быть, для всех остальных это и вход. Но для тебя это выход! И точка.
Она снова произнесла несколько непонятных слов, видимо, в последний раз в своей жизни заглянув в грязный котел.
– Можно идти, – заявила она твёрдым голосом, но её нерешительная походка на ослабевших ногах выдавала страх.
Я решила первой выйти в коридор Лабиринта и открыла дверь комнаты.
– Как мы найдём дорогу? – спросила я через плечо.
– Так же как ты нашла дорогу сюда, – отозвалась идущая по пятам толстуха, тяжело протискиваясь сквозь дверной проём. Выйдя за порог, она вздохнула с явным облегчением. Очевидно, что в глубине души у неё оставались сомнения относительно условий наказания и успеха мероприятия по собственному освобождению. Мысленно я усмехнулась этому факту, но почти тут же устыдилась своего злорадства.