Да и ранний Горбачев был такого же мнения. Например, на пленуме ЦК КПСС в феврале 1988 года он говорил: «Мы подошли теперь к необходимости перестройки нашей политической системы. Речь идет, разумеется, не о замене действующей системы, а о том, чтобы внести в нее качественно новые структуры и элементы, придать ей новое содержание и динамизм… Коренной вопрос реформы политической системы касается разграничения функций партийных и государственных органов. И здесь также в основу должны быть положены ленинские идеи. Направляющая и руководящая роль партии — непременное условие функционирования и развития социалистического общества».
Учитывая его дальнейшие поступки и, уже после отставки, откровенно отрицательные высказывания в отношении партии, невольно засомневаешься в его искренности и убежденности, да и в порядочности тоже.
23 августа 1991 года на «трибуне позора» в Верховном Совете России униженный президент СССР, только что привезенный из форосского 72-часового «сидения», еще заявлял о своей приверженности идеям социализма и вере в реформированную партию. А на следующий же день… сложил с себя обязанности Генерального секретаря ЦК КПСС! В заявлении по этому поводу он путано говорил о своей обязанности защитить коммунистов как граждан страны от необоснованных обвинений, и в этой связи — о самороспуске партии.
Круг замкнулся. Рано или поздно это должно было произойти — пути Горбачева и партии разошлись. Но до сих пор остается загадкой, почему его рекомендации Центральному Комитету о самороспуске КПСС многие восприняли как уже свершившийся факт? Думаю, что подсознательно сработала воспитанная десятилетиями вера в безусловную правильность действий ее лидера — Генерального секретаря.
Это были дни пьянящей эйфории у победителей и у тех, кто всегда стремительно примазывается к ним, к власти — какой бы она ни являлась. Собственные убеждения у приспособленцев всегда начисто отсутствуют. Казалось бы, прорвавшиеся к власти и называвшие себя единственными в стране демократами, будь они действительно ими, должны были поручить столь же «демократической» прокуратуре начать следствие против тех, кто, как они считали, за семьдесят лет привел страну к унизительному и нищенскому существованию. Ведь именно «демократы» стали представлять себя в качестве благороднейших борцов за построение в стране истинно правового общества!
Но ведь тогда неизбежно возник бы вопрос и о вчерашних коммунистах, далеко не последних в партийной иерархии, их роли и ответственности. И не поэтому ли взамен родился абсолютно беззаконный и антидемократический Указ о роспуске КПСС? Пятнадцать миллионов коммунистов оказались вне закона. Пожалуй, редкая из газет в то время удержалась, чтобы не назвать этот Указ подарком Ельцина поверженным коммунистам к их празднику. Они, правда, «забыли», что в течение многих десятилетий это был самый главный праздник государства, всего народа.
Как же могло произойти, что КПСС, став инициатором преобразований в стране — перестройки, через пять лет сошла с политической арены, а из многомиллионных членов партии никто не вышел на ее защиту?
Дело в том, что в 1989 году политическая обстановка в стране резко изменилась. В начале лета состоялся Первый Съезд народных депутатов СССР, образованный в соответствии с измененной Конституцией. В разгоряченной атмосфере Съезда было забыто все великое, связанное с деятельностью КПСС, но зато в ее адрес звучало много претензий, тяжелых обвинений и призывов к возмездию. В выступлениях чувствовалась гражданская и политическая незрелость ораторов, выражавших надежду помочь стране, освободив ее от «гнета КПСС». Несли они в себе и справедливую критику, обнажающую реальные проблемы деятельности партии в обществе, но были и вполне сознательные, хорошо срежиссированные акции по ее дискредитации. В результате исторического развития КПСС стала мощной политической организацией, глубоко интегрированной в государственные структуры. Именно поэтому было крайне опасно разрушать ее авторитет в интересах деструктивных сил. Но тот, кто дирижировал всем этим, знал, что для смены власти и общественного строя необходимо было сломать именно партийно-государственный стержень, на котором держалась страна.
Существовали и объективные причины явно разраставшегося политического кризиса. После XIX партконференции (1988 года) и прихода к государственной власти новой структуры в виде Съезда народных депутатов и постоянно действующего Верховного Совета СССР партия должна была немедленно, опережающими темпами по сравнению с остальным обществом перестроиться, кардинально реформироваться, чтобы успешно работать в новых условиях — организационных, теоретических, идеологических…