Свет гаснет, уступая место предупреждающей иллюминации. Машина наклоняется назад и уже через полминуты Милко видит лишь двери стартового шлюза. Опорные направляющие стыкуются с телескопическими рельсами и мощные гидравлические системы пропихивают многотонную машину внутрь зева стартового шлюза, тут же закрывая бронированные переборки.
- "Тито-первый", ключ на старт!
Автоматика разблокирует управление основной двигательной установкой, машина набирает тягу, выводя движки на рабочие значения. Внешние двери шлюза медленно раздвигаются в стороны и Милко видит звезды.
- Старт через десять. Девять...
Милко слушает обратный отсчет. Открывает и выбрасывает на плэйнскрин кокпита личный файл - отзываясь его командам, на матовой поверхности вспыхивает нарисованный от руки портрет Килен. Милко улыбается, сводит изображение в уголок, к самой раме кокпита и бросает сам себе тихо:
- Что ж, сыграем...
Отсчет заканчивается, и машина срывается с направляющих, проваливаясь в звездную бездну. Рядом, стартуют одна за другой десятки ее товарок, поднимаясь над портовыми конструкциями Светло настоящим роем светлячков.
- Обалдеть, - пробивается в эфир голос одной из диспетчеров, - вы когда-нибудь поднимали столько бортов одновременно?!
- Вся эскадра на крыле, - отзывается ей восхищенно мужской голос, - останемся живы - будет, что рассказать малым.
Они перебрасываются между собой еще несколькими фразами - Милко хочет одернуть, но, помедлив, оставляет как есть. Вместо этого, удостоверившись, что траектория ухода выбрана верно, включает автопилот и передает в канал:
- "Тито-первый" - ускорение!
Ему отвечают сотни отметок подтверждения.
* * *
Холодно.
Не смотря на поддерживаемый в скафандре микроклимат, тело бьет мелкая дрожь: умом Милко понимает, что у пространства вокруг нет температуры, в скафандре поддерживается микроклимат, а иней в уголках рамы кокпита - просто последствие истечения газа из отключенной системы подогрева, но первобытные чувства берут верх. Чтобы отвлечься, адмирал Бражич начинает тереть пальцем в толстой гермоперчатке заиндевевшие участки. Внезапно Милко понимает, что ему не хватает портрета Килен в уголке - за последние дни он как-то привык к неусыпному взору "Красной Королевы". Усмехается сам себе: да уж, адмирал Бражич, влип ты конкретно...
А напротив, за стеклом - звезды, пронзительны, холодны и невероятно многочисленны. Далеко-далеко впереди, маячит на их фоне темная громада двойной скобы компенсатора ударной волны, отмечающей парой навигационных огней условную границу трассы Зоны Перехода. На такой же закреплен и буксир Милко, разве что из кокпита ее не увидеть - "рога" компенсатора отбрасывают косую тень, скрывая засевшие в засаде эскадрильи, и только. Влево-вправо, сколько хватает взгляда, маячат навигационные огни других компенсаторов, далее, за пределами трассы, разбегающиеся по траекториям подхода. Удивительно: даже в космической пустоте, с ее невероятными дистанциями, человечество устанавливало маяки, точно стремясь наполнить космос привычными ориентирами.
Где-то далеко, в десятках тысяч километров, на концевых компенсаторах, работали в открытом космосе люди Любомира, готовясь управлять Зоной вручную. От их слаженных действий зависел успех всего предприятия - как, впрочем, и от действий всех остальных. Если кто-то облажается, погибнут все. Милко трет иней у рамы кокпита и прикидывает вероятности провала - не веселые подсчеты, надо сказать. Флот вторжения сойдет с Потока на относительной скорости в триста километров в секунду плюс-минус пять процентов - значит, расстояние до засады они преодолеют чуть более, чем за две минуты. Если Милко просчитался с дистанцией атаки - они проскочат и тогда все пойдет прахом. Если нет - дистанция уже не будет иметь принципиального значения: при такой скорости разлета ретирадные пушки кораблей адмирала будут бесполезны.
На прикрепленном металлическими хомутами прямо к раме примитивном проводном передатчике вспыхивает лампа вызова. Милко просил сохранять молчание, используя даже проводную связь лишь в качестве резерва, но именно сейчас не против услышать чей-нибудь голос.
- В канале, - щелкнув тумблером, отзывается он.
- Я задницу отморозила, - сходу заявляет Бранка под одобрительные смешки других пилотов, - твоя "снежная королева" решила нас заморозить нахрен?
Кажется, они треплются по резервной связи уже не одну минуту.
- ...она еще не явилась, а мы ее уже не любим, - продолжает Бранка, - где ее носит? У нас так все п@здюли простынут!
Милко не может удержаться от смешка и лишь качает головой, а кто-то в канале вполне искренне смеется.
- Я писал инструкцию для каждого: чтобы ни случилось, ни в коем случае не стреляйте в "Аскален" - для нас это вопрос жизни и смерти. Одно попадание - и даже испугаться не успеете, - решает напомнить он.
- А что это вообще за дрянь? - спрашивает кто-то.
- Истребитель? - Милко задумывается на секунду, - Оружейная платформа, обмазанная непробиваемой броней, но с нуль-варпом и прочими фокусами. Про вооружение точно ничего не известно, но жалит эта дрянь смертельно и на огромной дистанции. Предполагают, что работать по локале истребители могут сразу из-за пояса Койпера.