- Я вся внимания, адмирал.
- У нас проблемы, - Хадсон старается ничем не выдать истинных чувств, - необходимо подавить противника огнем...
- Боюсь, в настоящее время я не могу вам помочь, адмирал.
Звучит, как пощечина. Хадсон буквально кожей чувствует паскудную ухмылку на губах Килен.
- Какого... дьявола? - цедит он сквозь зубы.
- Мы терпим бедствие, адмирал, - против ожидания, в голосе "Красной Королевы" нет и намека на привычную издевку, - мой корабль облеплен гравитационными якорями, их слишком много, и мы исчерпали возможности компенсации. Мы сходим с орбиты и, если срочно не решим эту проблему - в течение нескольких часов "Аскален" рухнет на коричневого карлика.
По спине пробегает предательский холодок.
- Поднимите орбиту маршевым двигателем, - по тону Хадсона не понять, отдает он приказ или просто советует.
- Отрицательно, - Килен все так же спокойна, но очевидно: от привычной самоуверенности не осталось и следа, - нам не хватит тяги. Масса растет по экспоненте, если не избавимся от якорей - кораблю конец. Простите, адмирал, но я не могу вести бой: нам нужно спасать команду и "Аскален".
Она отключается. Крупная капля пота скатывается от насквозь мокрого подшлемника, щекоча бровь. Адмирал, в нарушение устава, разгерметизирует скафандр, рывком поднимает забрало и трет лицо грубой перчаткой.
- Адмирал... - слегка осипший голос командира операторов радарно-лидарного поста не предвещает ничего хорошего.
Хадсон вскидывает взор, скользит взглядом по данным сенсоров средней дальности, цедит ругательство сквозь зубы.
- Что еще?
- Две новых отметки на сенсорах. Дистанция - сорок семь тысяч, идут по брахистохронной орбите.
- Военные корабли, - не спрашивает, а утверждает Хадсон, - сигнатуры получили?
- Сейчас... - секундная пауза, - два носителя типа "Аспидекс", в полном боевом оснащении, получаем телеметрию... - еще пауза, - подтверждены вымпелы Содружества, бортовой четыреста два "Наварин" и четыреста семнадцать "Гангут".
- Белая Ладога, - констатирует Балес.
Звучит, как приговор.
- Твою мать, только их не хватало... - бросает адмирал мимо микрофона.
- Носители передают сообщение на всех частотах, - докладывает офицер связи.
Данные приходят на адмиральский плейнскрин, Хадсон активирует передачу и лишенный каких-либо эмоций мужской голос проговаривает с акцентом:
- Бортовой двести тридцать девять с эскортом, бортовой четыреста семнадцать. Вы находитесь в пределах демилитаризованной зоны, установленной Шиманской конвенцией. Приказываем заглушить двигатели, деактивировать орудийные системы и приготовиться принять досмотровые команды. Бортовой двести тридцать девять, подтвердите.
Хадсон откидывается в кресле.
- Запрос игнорировать, передавать телеметрию. Кто у них там командир?
- Согласно штатному расписанию - капитан второго ранга Эльдар Хусаинов.
- Вызовите его, - адмирал переключается на закрытый канал.
Ждать приходится пару минут. Наконец, в канале раздается молодой сильный голос:
- Капитан второго ранга Хусаинов, эскадрон Белой Ладоги, ВКС Содружества.
Почти без акцента.
- Капитан, говорит адмирал Оливер Хадсон, эскадрон Виндзор, - Хадсон быстро пролистывает личное дело собеседника, - мы ведем преследование военных преступников из системы Дреам.
- Адмирал, при всем уважении, в соответствии с положениями Шиманской конвенции, вам запрещено находиться в данной системе. Согласно мандату Совета Безопасности, я вынужден требовать немедленного досмотра ваших кораблей.
- Это исключено. Мы обладаем мандатом на проведение полицейской операции...
- Ваш мандат ограничен пределами системы Дреам, - кажется, капитан "Гангута" не настроен сотрудничать.
- Вы меня не слышите, капитан? В вашей системе находится целый флот сепаратистов с противокорабельными ракетами на борту!
- Отрицательно, - спокойно возражает Хусаинов, - гражданские суда с Дреама проводят учения по выполнению спасательных работ. Они запросили официальное разрешение, в том числе по линии Минобороны. Все корабли были досмотрены, никаких ракет на них нет и быть не может.
- Мы только что были вынуждены вступить с ними в перестрелку! - с трудом подавляя все растущее раздражение, бросает Хадсон.
- Я правильно понимаю: вы стреляли в гражданских? - пропустив выпад мимо ушей, с нажимом уточняет Хусаинов.
- Вы меня не слышите?! Они - сепаратисты и военные преступники...
- При всем уважении, Содружество не находится в состоянии войны, - с непроницаемой вежливостью напоминает Хусаинов, - и вы - не суд, чтобы решать, кто является преступником, а кто нет. Прошу вас подчиниться законным требованиям, иначе мы будем вынуждены применить силу.
Этого пропустить Хадсон уже не может:
- Слушай меня, капитан. Я - старший по званию и не тебе указывать мне, что делать. Ни ты, ни твои манкурты не поднимутся на борт моего корабля.
- Я правильно понимаю, - в голосе капитана лязгают стальные нотки, - вы отказываете выполнять законные требования, санкционированные федеральным Правительством?