Я кивнул. Всё звучало логично.
— Так что, я рад предоставить тебе кров и поддержку в школе, но помни — все дети находятся под защитой меня и замка. И их тайны тоже. Как и телесная прикосновенность.
Я сначала не понял, что он имеет ввиду, а потом даже щекам стало жарко.
— Я… как ты мог подумать! Я не сплю с ученицами! И вообще дети меня в этом смысле не интересуют! — разозлился я.
Папфель успокаивающе погладил рукой воздух над столом. По крайней мере, мне жест показался именно таким.
— Я не знаю тебя, — пояснил он спокойным тоном. — Поэтому просто дал тебе информацию, необходимую для выживания гостя в нашей школе. Дети неприкосновенны.
Я кивнул. Всё понятно. Что тут непонятного.
Лицо директора смягчилось.
— Эдман уже ждет тебя у дверей, — произнес он. — Удачного поискал, миррин Гарр.
— Благодарю, — я поднялся и не сумел удержаться. — С ним мне лучше идти молча, чтобы случайно не сотрясти его нетронутый нежный разум?
Я прикусил язык и хотел было извиниться, но Папфель лишь грустно улыбнулся и махнул рукой.
— Говорить ты можешь что угодно, миррин, — он отвернул свое кресло к единственному настоящему окну и уставился в зеленоватое небо. — Если он должен оступиться, он оступится и без тебя.
Конечно же, после таких слов мне немедленно захотелось держать язык за зубами. Я как-то внезапно вспомнил, что разговариваю с некромагом. Он, может, и старался обмануть своим доброжелательным видом, но ему было далеко в этих попытках до обнаженной Эрис, а ей я тоже не верил.
Сухо, но с вежливым поклоном попрощавшись с директором, я заторопился покинуть его кабинет. Эдман и впрямь меня уже ждал.
Я пытался найти на его лице хоть след того, что он тут изнывает от скуки или любопытства, но ничего. Вздохнув, я кивнул вперед, давая понять, что готов идти за ним. Хоть мне и ужасно хотелось спросить, как он исчез посреди коридора, я держался. Вдруг это умеет каждый школьник?
Работать в школе, правда, тогда совсем невесело…
Одним словом, я молча шел, пытаясь обмозговать ту информацию, что вывалил на меня директор, как наше молчание нарушил Эдман.
— Миррин, ты правда думаешь, что за пределами школы мне стоит скрывать свое происхождение? — он спросил это с таким равнодушным видом, что я понял — мои слова задели его за живое.
Я пожал плечами. Ссориться с могущественным некромантом, который к тому же знал, что я не я, не хотелось. Но он вроде бы и правда позволил мне говорить. Или он проверял не Эдмана, а меня? Что же всё так непросто!
— А сам как думаешь? — вместо ответа спросил я.
Эдман мрачно насупился.
— Мой цвет волос плохо подаётся изменениям с помощью красок, — яростно прошептал он, и я понял, что моя совесть чиста. Парень и сам задумывался над этим. Задолго до того, как я вбросил этот камень.
— Но ты же будешь некромагом, — я попытался я его утешить. — Директор Папфель сказал, что у тебя хорошие задатки. А никто в своем уме не станет спорить с таким человеком как некромаг!
Парень снова что-то пробурчал, но не слишком внятно, и я решил не реагировать.
Мы почти дошли до места, когда Эдман заговорил снова.
— И что мне делать? — шепотом спросил он с таким отчаянием, которое совсем не вязалось с его бесстрастным лицом.
Я поднял бровь. Серьезно?
Он быстро поправился:
— Чтобы ты, миррин, сделал бы на моем месте.
Что же, это было уже приемлемо. Я пожал плечами.
— Пустил бы слух, что у меня большая месть, — я оценивающе глянул на мальчика. Длинные черные волосы. Да. — Конечно, найти из-за чего ты сирота довольно просто. Мы же маги.
Я надеялся, что тут не соврал, и продолжал чуть быстрее:
— А вот если якобы мстить… Например всем старым родам. Или совету магов. Или жителям северных островов.
— Им-то за что! — вырвалось у парня.
Я усмехнулся. И развёл руками, решив, что парень обойдется без старого анекдота на тему расстрелять всех велосипедистов.
Мы пошли дальше. Снова лестница и снова наверх. Ну, по крайней мере не в самый низ, меня это уже радовало.
— Директор Папфель считает, что месть вносит в этот мир хаос, — наконец снова заговорил Эдман после некоторых раздумий.
Я промолчал. С учетом того, зачем я прибыл в школу, я считал, что месть вносит порядок. Я не собирался ждать, когда кто-то убьет меня. Мне нужно было найти тех, кто за этим стоит и избавиться от угрозы раньше, чем мои волосы начнут темнеть.
К счастью, к этому моменту мы дошли до отведенных мне комнат, около которых стоял Бестия Гром. И Эдман поспешил попрощаться и снова исчезнуть.
Бестия вместе со мной зашел в комнаты. После моего этажа здесь было скромно, а для моей прошлой жизни очень даже неплохо. Гостиная, спальня и туалетная комната, в которой по-прежнему было множество писсуаров самых разнообразных размеров. Еда доставлялась из кухни прямо на стол через еще одну модификацию дверей моего семейства. Я уже этому даже не удивился.
Бестия по-хозяйски расположился за столом и принялся вынимать из дверцы всякую снедь и напитки. Здесь еда была попроще и выглядела она более похожей на ту, что я привык видеть в своем мире. Какие-то тефтели с гарниром, куски мяса или птицы… На меня некстати нахлынули снова мысли про куролисков, но я подавил свой научный зуд и не стал спрашивать, как выглядели те, кого мы собираемся есть. Мне тут жить, в конце концов. И еще долго.
— Эти ростки меня с ума сведут, — жаловался Бестия, накладывая себе понемногу из каждой чаши. — Совсем маленькие все амулетами обвешены, да и их менторы даже ночью не спят, как мне кажется. Старшие на территории школы тоже паиньки, только плетут интриги, которым предстоит сыграть за пределами школы. Что тоже нас уже волновать не должно. И только эти, что от десяти до четырнадцати — сущий кошмар!
Я растянул губы в понимающей улыбке и кивнул. Ну да, ну да. Только вот мои проблемы начались позже. Когда мне уже было пятнадцать.
— Вытащили грифона, чтобы напугать девчонку! — продолжал жаловаться Бестия. — И ладно бы кого! Но сестру этого идиота Хьорта Ворга! За девочку из Воргов с нас всех сдерут три шкуры и не посмотрят, что школа сама по себе и держит полный нейтралитет!
Когда Бестия назвал фамилию, я вспомнил, что именно такая фамилия у Бьянки и снова понимающе кивнул. Красивая девушка. Если ее сестра или племянница будет такой же красоткой, то можно понять. Но и братец у девочки и впрямь идиот. Кто же натравливает на родную сестру зверя!
Нет, мне не понять этого мира, похоже. Такая жестокость меня пугала.
— Ладно, — Бестия наконец выдохнул. — Рассказывай, миррин Гарр, какой у тебя вопрос. Кто на тебя покушается, у кого есть на то право или желание, и что ты хочешь от меня.
Я собрался и отодвинул тарелку. Так, мы тут ступали на тонкий лед. Я пока плохо представлял, как поделиться своими проблемами с этим вчерашним школьником и не выдать тайну. А вот поверять ему тайну мне совсем не хотелось.
Я всего два дня здесь и о ней уже знают минимум три мага! Да через месяц все будут знать! И это если мне очень повезет.
— Я не знаю, кто на меня покушался, — очень медленно начал я, выверяя каждое слово. — Я же Гарр, да к тому же в совете. У меня много недоброжелателей. Но мне кажется, что искать нужно в прошлом. В пятнадцать лет в школе я выпал из окна.
Я посмотрел на Бестию и не увидел никакой реакции. Пришлось уточнить.
— Я напоминаю, я учился в этой школе.
Вот теперь парень вытаращил глаза и закашлялся. Хоть не ел ничего и то хорошо!
— Вот именно, — не давая ему ничего ответить, с нажимом произнес я. — В голове у меня все смешалось, кое-какие вещи пришлось буквально учить заново. Я сильно ударился головой. И в дневнике жизни у меня информация об этом периоде разрозненная. А я хочу точно понять, с кем я общался перед этим случаем и после.