— Для этого и нужны статьи в прессе, — ответил я на вопрос Краюхина. — Показать многогранность советской молодежи, рассказать о движениях, мыслях, настроениях.
— Но как же задача направлять? — неожиданно вклинилась в разговор Клара Викентьевна. — Вы же понимаете, что мы беседуем сейчас о неокрепших умах?
Вот ведь зараза! Я-то думал, она за меня, но Громыхина, судя по всему, что-то почувствовала в настроении первого секретаря и решила перестраховаться. Что ж, так даже лучше! Она хочет дискуссий? Их есть у меня!
— В том-то и дело, — я многозначительно поднял указательный палец. — Если неокрепшим умам запрещать, ничего не объясняя, они так и будут протестовать. И потом, Клара Викентьевна, разве комсомольца может сбить с правильного пути песня под электрогитару?
Шпилька в адрес Громыхиной удалась — она не нашлась, чем ответить. А вот Анатолий Петрович одобрительно закивал. Мне кажется, он вполне может оказаться одним из тех, кто скоро ослабит вожжи, разрешит выступить в СССР англичанам из группы Pink Floyd, американской «Металлике», а потом и сам будет отрываться в подмосковном Тушине на «Монстрах рока».
— Значит, Евгений Семенович, думаешь, что если правильно все обставить, преподнести… — задумчиво начал Краюхин и замолчал, явно намекая, чтобы я продолжил.
— Именно, Анатолий Петрович, — подтвердил я. — С помощью публикаций в прессе мы покажем, что признаем явление, знаем о нем. И доверяем комсомольцам осознанный взрослый выбор. Плюс есть у меня еще кое-какая идея…
Теперь уже я выразительно замолчал, чтобы оба — Краюхин с Громыхиной — чуть-чуть поизнывали от любопытства. Так, вот они оба уже тепленькие, теперь можно говорить дальше.
— На мой взгляд, разумные ребята вполне могли бы объединиться, — озвучил я ту самую мысль, которой заинтриговал своих собеседников. — Вася Котиков и другие поэты будут сочинять тексты для песен рокеров, а те смогут выступать на городских площадках. Давайте признаем, положа руку на сердце, что парням в драных джинсах проще достучаться до молодежи. Так направим их кипучую деятельность на благо страны и комсомольского движения!
В кабинете воцарилось молчание. Клара Викентьевна вытянулась в струнку, не смея вымолвить ни слова — кажется, такого финта она от меня не ожидала. Краюхин жевал губу, явно обдумывая мои слова. А потом откинулся в глубокое черное кресло и, побарабанив пальцами по столу, произнес:
— Что ж, Евгений Семеныч. Твои аргументы я нахожу разумными. Но, сам понимаешь, затея смелая и рискованная. А если ты ошибаешься? Если вдруг не получится?
— Беру всю ответственность на себя, — твердо сказал я.
Ну, действительно — чего мне бояться в коме? Тем более что у меня есть знания из будущего, и мне известно, что рок в Союзе уже скоро выйдет из подполья. Так что я не просто иду ва-банк, но и понимаю, что шансы мои высоки.
— Давай попробуем, — чуть помедлив, наконец-то сказал Краюхин. — Твоему профессиональному чутью я доверяю. Но если что — голову с плеч, сам понимаешь. Мое главное требование: обставь это так, чтобы не было потакания тлетворному влиянию Запада. Мол, наши советские рокеры… все такое. С пламенными сердцами воспевают человека труда на стихи комсомольских поэтов.
— Только без перегибов, — добавил я.
— Перегибы нам не нужны, — согласился Краюхин. — Надо действовать тоньше. Ну, а на кладбище-то ты что сегодня устроил?
Наверное, этот вопрос первый секретарь готовил заранее как подвох. И задал-то его неожиданно, когда я будто бы расслабился после того, как получил зеленый свет для своей идеи. Но я подспудно ждал, что со мной на эту тему заговорят, и был начеку. Интересно, кстати, кто ему рассказал про кладбище? Величук позвонил? Или кто-то из наших?
Я украдкой посмотрел на Громыхину — она явно успокоилась, губы вновь вытянулись в тонкую струнку. Кажется, вот что за птичка принесла на хвосте Краюхину наше расследование. Что ж, я и здесь не вижу препятствий.
— А на кладбище, Анатолий Петрович, мы готовили репортаж о работе советской милиции, — не подав виду, что хоть немного волнуюсь, сказал я. — Какие-то нелюди устроили погром на могилах, зарезали несчастное животное и напугали советских граждан. Органы правопорядка отреагировали, ведется расследование, а мы в нашей газете напишем о его ходе. И результатах!