Вот так дела – это не сон… По крайней мере, не все сон. Капля пота скатилась по лбу и повисла на брови, пытаясь сорваться в глаз. Я поднял руку и вытер пот – огромная шишка над правым глазом показала, что падал я тоже не во сне. Прямо, как в старинном фильме «Иван Васильевич меняет профессию».
Я встряхнул головой и пошел за водой. От работ по дому меня еще никто не освобождал.
Глава 15
Набрав воды, я отправился домой. Тяжело, но, как говорится, без воды «и ни туды, и ни сюды».
Тихое злобное рычание мгновенно заставило меня напрячься и, не раздумывая, запустить в источник звука свою нелегкую ношу. Небольшая собака царской породы, а проще говоря, пекинес, пыталась вытащить из куста остатки человеческой ноги. Пыталась, пока сумка с десятком наполненных водой полторашек просто–напросто ее не раздавила. Вот так иногда заканчивается жизнь маленькой бессмысленной собаки–людоеда, собаки–падальщика. Царская порода… Конечно, царская! Когда вокруг из еды, есть только останки людей, как ей не быть царской? Все хотят кушать.
Собака должна не просто лаять или предсказывать погоду, после пинка, низко летя за горизонт, – собака должна быть умной и способной защитить, собака должна слушаться, собаке можно доверить ребенка, собака должна быть другом, который прикроет в трудный момент спину и без раздумий вцепится в горло врагу. И, конечно, она должна быть такой, какую было бы довольно трудно убить сумкой с десятком–другим бутылок, пусть даже наполненных водой.
Почему люди заводят себе бессмысленных «гавкалок» вместо того, чтобы завести, например, немецкую овчарку?
Вторая собака–людоед за два дня. Это плохо. Очень плохо. Надо как‑то защитить себя и дом от потенциальной угрозы.
Зайдя во двор, я разжег печь, заварил чай, а в углях приготовил картошку в мундирах. Я вытаскивал из углей последнюю картофелину, когда в дверях появились Татьяна и Кот – заспанные, помятые, но очень довольные.
— Доброе утро. Как спалось?
— Нормально…
— Михаил все еще спит?
— Не знаю, он спал в другой комнате…
— В любом случае его надо идти будить, завтрак стынет. Не против картошки в мундирах, яблок, зелени и чая из лесных трав?
Я улыбнулся – конечно же, она была не против, горячая еда нынче редкость.
Татьяна ушла в дом и вскоре вернулась вместе с прихрамывающим Михаилом.
— Доброе утро. Как нога? Как выспался?
— Впервые за все это время, классно!
— Ладно, давайте завтракать, а потом дел еще много.
— Скромно, но чем, как говорится, могу. Запасы на зиму нужны, да и завтрак должен быть легким.
Ребята присоединились ко мне, и их полностью поглотил процесс.
— Уф–ф-ф! Спасибо! – Михаил взял кружку с чаем.
— Так как все‑таки твоя нога?
— Все еще болит.
— Ничего, заживет за неделю–две, если ступать на нее не будешь.
Я это точно знал, поскольку сам не раз бывал в различных ситуациях, начиная с драк, тренировок, и заканчивая неудачными падениями с велосипедов, квадрациклов и прочей техники. До сих пор помню, как летел по земле, – а сверху на мне мотоцикл – через переезд под визжащую сигналом и тормозами электричку. Еще помню, как при ударе чувствуешь, что колено вылетает, а в голове появляется мысль: «Все… Перелом…», и когда следующим ударом сустав вправляется на место: «Нет, не перелом!». Ходить потом очень сложно, сказываются дополнительные степени свободы, которые обретает коленный сустав.
Пауза сильно затянулась, я отметил на себе настороженные взгляды. Во время таких пауз, бывает, услышишь, как муха пролетит.
— З–З-З–З-З–З! – я изобразил рукой летящую пьяную муху. – Давайте знакомиться, вчера не до того было.
Я улыбнулся и погладил рукой свою рыжую бороду:
— Меня зовут Андреем, родился в Минске, родился в 1979 году 4 августа, по гороскопу Лев.
— Мих, мне двадцать лет, родился в России, год назад переехал в Молодечно, занимался восточными единоборствами, учился, — Михаил посмотрел на Татьяну, которая явно стеснялась.
— Это Татьяна, ей 19, она тоже из России. Мы гуляли, потом что‑то случилось – я нечто ощутил, нас будто подкинуло, вокруг одновременно начали складываться все дома. Нам в некотором роде повезло – на нас упал рекламный щит, я успел ее прикрыть. Ну а потом выбрались. Ничего не было видно, помощи три дня ждали – все безрезультатно. Представляешь, город просто стерло с лица земли. Сейчас идем в Минск, там должна быть помощь. Наверное…