Это была прекрасная, почти романтическая, мечта, но у нее не было ни единого шанса на успех. Те из нас, кто располагал фактами, поняли это с самого начала. Мне было очень жаль всех этих заложников и их обеспокоенных родственников, но теперь я могу признать, что каким бы отчаянным ни было их положение, план их спасения никогда не рассматривался никем из нас в качестве даже отдаленно осуществимого варианта. В качестве плана, он давал войскам что-то определенное для проведения тренировок, и это было почти все, что можно было о нем сказать. Он также заставил генерала Шварцкопфа задуматься о нас, как об участниках войны — хотя бы ненадолго. Среди американских войск специального назначения, бойцы отряда «Дельта» — примерного эквивалента САС — также сходили с ума, пытаясь найти для себя роль в Персидском заливе. Большинство из них все еще находилось в Штатах и, как и мы, отрабатывали освобождение «живых щитов», будучи так же, как и мы, уверены, что это абсолютно бесполезная затея.
К счастью, 6-го декабря Саддам Хуссейн освободил большую часть заложников, и мы смогли отказаться от нелепой шарады по их спасению, которая, если бы ее попытались осуществить, могла закончиться только кровавым кошмаром, а многих из нас отправили бы домой в мешках для трупов. Единственная проблема заключалась в том, что теперь, когда операция была отменена, мы снова остались без значимой задачи в предстоящем конфликте.
Однако у нас были все основания благословлять свою судьбу за то, что британским командующим стал генерал де ла Бильер. Ему не суждено было надолго оставить нас в беде. Двенадцатого декабря из штаба коалиции в Саудовской Аравии пришел новый приказ. Мы должны были начать планировать проведение на территории Ирака глубоких рейдов — операций, на которых Полк, только начинавший свою жизнь после формирования в Западной пустыне в 1941 году, нарастил свои зубы. Саддаму был поставлен срок до 15-го января покинуть территорию Кувейта, и ДЛБ дал нам такой же срок, — к этому времени мы должны были быть готовы к вступлению в Ирак. В то время мы не знали, что наш командующий не согласовал эти планы с генералом Шварцкопфом, но насколько нам было известно, он был человеком, отвечающим за британские силы в Персидском заливе, а мы были британским полком — поэтому должны были делать все, что он прикажет. По крайней мере, подготовка к операциям в тылу врага должна была привести нас в полную боевую готовность.
В течение недели после моего вступления в должность полкового сержант-майора Полк официально стал участником войны в Персидском заливе, или, по крайней мере, считал себя таковым, что в конечном итоге сводилось к одному и тому же. Объявление об отправке на войну было сделано на специальном совещании, созванном командиром на Стирлинг Лэйнс. На нем присутствовал весь личный состав штаба Полка, в число которых входили заместитель командира полка, начальник оперативного отдела, адъютант, начальник разведывательного отдела, квартирмейстер и ваш покорный слуга, а также командиры эскадронов со своими сержант-майорами и все начальники отделов и служб. Кроме того, присутствовали офицеры автотранспортной службы и службы связи, а также главный снабженец. В воздухе ощущалось ожидание чего-то важного, даже волнение, хотя, как правило, все вещи преуменьшались. Доклад командира был столь же кратким. За исключением эскадрона «G», которому предстояло сформировать Группу Специальных Проектов, весь Полк в период между 27-м декабря и 3-м января должен был отправиться в Персидский залив. Это должно было стать самым большим сосредоточением личного состава САС в зоне боевых действий со времен окончания Второй мировой войны.
Перед отъездом нам предстояло выполнить просто умопомрачительный объем работы по планированию и подготовке, и практически каждый божий час до нашего отъезда — включая Рождество — я проводил в своем кабинете на базе. Сам я никак не мог дождаться отъезда на Ближний Восток, хотя последняя формальность — составление завещания — заставила всех нас в Полку вспомнить о том, что мы отправляемся не на отдых. Очень большая вероятность того, что некоторые из нас не вернутся живыми, и впрямь существовала, о чем ребята из разведки твердили нам при каждом удобном случае — конечно, просто чтобы держать нас в тонусе, как они с радостью объясняли. Завещания можно было составить либо в отделе документов на базе, либо у частного адвоката в городе, либо просто заполнив соответствующую форму. Кроме того, каждый из нас должен был в обязательном порядке оформить армейскую страховку, которая выплачивается только в случае смерти. Себя можно было застраховать на любую сумму, ограничений здесь нет, но существует определенный минимум, который представляет собой расчетную стоимость содержания семьи военнослужащего до совершеннолетия его детей. Что касается военнослужащих САС, не имеющих семей, то по полису единовременная сумма выплачивается ближайшим родственникам или другому указанному им выгодоприобретателю.