Через несколько дней мы узнали по радио, что подразделение эскадрона «D» в западной части Ирака, расположившееся на дневке под маскировочными сетями, было атаковано одним из наших самолетов. Летчик заметил под сетью два «Ленд Ровера» и, приняв их за пусковую установку ракеты «Скад», выпустил ракету «Мейверик» класса «воздух-земля», которая взорвалась под передними колесами одного из автомобилей. Ракета причинила машинам серьезные механические повреждения, но, к счастью, обошлось без жертв. Услышав эту новость, мое подразделение значительно приободрилось, и больше протестов по поводу моего решения не использовать маскировочные сети не возникало.
В некоторых других случаях я пытался объяснить Пэту, каким образом необходимо игнорировать инструкции о стандартном порядке действий в конкретных обстоятельствах. Например, в полковых СПД говорится, что солдат, работающий связистом, должен носить свой шифроблокнот в кармане брюк. Однако очевидно, что если вам необходимо преодолевать реку вброд и блокнот скорее всего может намокнуть, то вы переложите его в карман рубашки. Более того, как я познал на личном опыте, полученном во время обучения в джунглях, и который вполне мог привести к моему отчислению из Полка, карманы для карт не всегда безопасны. Но Пэт никогда бы с этим не согласился. Для него СПД были Библией, их нужно было просто соблюдать. Наши споры — разногласия, если честно, — всегда заканчивались одинаково: я говорил ему: «Пэт, мы на войне. Мы можем делать то, что нам нравится. Я могу делать то, что мне нравится».
Тем не менее, он предпочитал работать в рамках установленных правил, и другие военнослужащие патруля часто подстрекали его подходить ко мне. Мне было крайне неприятно, но я никак не мог заставить его это понять. В конце концов, всякий раз, когда он приходил ко мне со стонами по поводу какой-то очередной нарушенной мной инструкции, мне приходилось говорить ему, чтобы он оставил это в покое — и вряд ли это был очень конструктивный аргумент.
Большинство других солдат патруля были более гибкими, особенно после атаки союзных пилотов на «Ленд Роверы» эскадрона «D». Однако когда я впервые запретил использование маскировочных сетей, им это ни капельки не понравилось, и, обходя наше новое расположение, я обнаружил, что не слышно обычных шуток.
К тому времени все было готово, парни разожгли свои печки и разогревали еду и воду для приготовления пищи. Обычно в таких случаях один или двое из них приглашали меня выпить у них в машине кружку горячего, сладкого армейского чая, но все, что я получил в этот раз, — это извинительные взгляды и отведенные глаза. «Сущие дети», — сказал я про себя и поспешил вернуться к своей собственной плите и кружке, на которой вскоре уже согревал пальцы, потягивая приготовленный напиток.
В тот день мы расположились лагерем к югу от небольшого иракского городка Нухайб, а со следующей ночи должны были действовать в районе к северу от рубежа, проходящего через этот город с востока на запад. Оперативный район патруля «Альфа-30» находился к югу от этого же рубежа. Причина нарезания патрулям совершенно самостоятельных районов проведения операций не только вполне логична, но и крайне важна. Ее смысл заключается в том, чтобы избежать любого контакта между подразделениями, который может привести к ситуации «синий по синему» — то есть к случаям, когда свои собственные войска открывают огонь друг по другу. Ни один патруль САС никогда не выйдет за границы своего оперативного района без предварительного уведомления подразделения, в чей район он перемещается.
В Полку уже был случай дружественного огня на Фолклендах, когда патруль САС застрелил одного военнослужащего Специального Лодочного Эскадрона. Это была трагическая случайность, несчастный случай, но СБС действовали за пределами назначенного для них района проведения операций. Началась перестрелка, и только когда кто-то закричал, а другая сторона услышала английскую речь, ошибка была осознана. Но к тому времени один военнослужащий СБС погиб.
В то утро в нашем новом выжидательном районе, пока свободные от дежурства люди укладывались спать, я проторчал все свободное время на радиостанции. Новости были не очень обнадеживающими. Патруль «Браво Два Ноль» по-прежнему не выходил на связь, а подразделение эскадрона «D», действующее примерно в пятидесяти километрах к юго-западу от нас, было обнаружено и вступило в интенсивную перестрелку с противником. Семь человек отделились от основного подразделения, и с ними пропала связь, причем среди них был один раненый. Ну и в довершение всего, патруль из восьми человек с позывным «Браво Один Девять», который был высажен в ту же ночь, что и «Браво-20», но который благоразумно взял автомобиль, также был обнаружен противником и сейчас находился вне связи, направляясь, как мы надеялись, к границе Саудовской Аравии.