Мое выступление привлекло внимание ребят и дало им повод для размышлений, поэтому следующие двадцать минут или около того мы сидели у моей машины, взвешивая все за и против. К тому времени, когда была установлена спутниковая связь со штабом и Гарри вызвал меня, мы вчетвером сформулировали дюжину очень актуальных вопросов, однако офицер оперативного отдела сообщил мне, что на многие их них — особенно на те, что касались сил противника и его дислокации, ответы на которые нам хотелось бы получить более всего, — он сможет ответить только на следующий день.
Разведка смогла нам сообщить только то, что основная цель представляет собой заглубленное сооружение типа бункера площадью около сорока метров, полностью окруженное стеной высотой восемь футов из сборных бетонных плит, вставленных в бетонные столбы. Между этой стеной и бункером находилось промежуточное ограждение из сетки-рабицы высотой шесть футов. Попав в основное здание, мы обнаружим там лестницу, ведущую вниз в три подземных помещения, в одном из которых находилось очень важное оборудование связи и наведения ракет. Сразу за бункером находилась дополнительная цель — вышка связи высотой 250 футов. Примерно в четверти километра к юго-востоку от военного объекта находилась стоянка для грузовиков, которая использовалась гражданскими водителями для ночлега.
По-видимому, это была вся информация, которую мог нам предоставить оперативный отдел в Аль-Джуфе. Договорившись поговорить с офицером еще раз в это же время на следующий день, я положил трубку радиостанции на место, и после повторил остальным троим все, что мне стало известно. На мгновение они замолчали, после чего Пэт произнес:
— Если оборудование, которое мы должны уничтожить, находится в одной из трех комнат, то как, черт возьми, мы узнаем, в какой именно? Кто-нибудь знает, как выглядит такое оборудование?
Все тупо уставились друг на друга. «Так, пора браться за дело», — решил было я, и, постаравшись придать своему голосу бодрый тон, сказал.
— Ладно, не будем пока об этом париться. Мы взорвем все три помещения, чтобы не ошибиться и уничтожить нужное из них. Самое сложное — это войти на объект и выйти. По сравнению с этим, подрыв оборудования — сущий пустяк.
Сделав паузу, чтобы дать им осмыслить сказанное, я продолжил:
— Сейчас мне нужно немного времени, чтобы набросать план. Давайте-ка соберемся здесь через час, а пока попробуйте построить макет цели.
Когда они разошлись по своим машинам, я побродил вокруг «Ленд Ровера», пока в двадцати ярдах не нашел камень, к которому можно было прислониться. Присев, я затянулся сигаретой и задумался о предстоящей операции.
По данным штаба, объект «Виктор-2» находился примерно в десяти километрах к северу от новой автострады, которая строилась южнее основного маршрута снабжения, ведущего из Иордании, — именно на нее мы наткнулись, возвращаясь накануне вечером после осмотра взлетно-посадочной полосы. Таким образом, цель находилась примерно в тридцати пяти километрах от нашей временной базы.
Наша первая проблема заключалась в том, как пересечь это шоссе. Скорее всего, его строили британцы и, подобно таким же магистральным автодорогам у нас дома, оно состояло из трех полос, ведущих в каждую сторону, с аварийными бетонными отбойниками по обе стороны от центральной разделительной полосы. По мнению разведки, автодорога нуждалась лишь в косметическом наведении порядка перед официальным открытием.
После пересечения автострады нашим следующим серьезным препятствием, — помимо скрытного приближения к объекту, — будет проделывание прохода через стену и забор, защищающие основной бункер. Я понял, подгруппа минирования могла бы успешно прорваться к цели единственным способом, — это пробить проходы через оба препятствия с помощью сосредоточенных кумулятивных зарядов, а затем проскочить через них и спуститься вниз по лестнице. Оказавшись под землей, мы могли бы использовать аналогичные заряды для сноса дверей, если таковые найдутся, в три помещения, после чего заложить в каждом из них основные подрывные заряды с двухминутной задержкой срабатывания. Затем подгруппа должна была поспешить наружу к основной подгруппе, которая должна была обеспечивать ее действия огнем и реагировать на любые вражеские угрозы.
Задание уже представлялось сложным, даже опасным, но, конечно, не являлось невыполнимым. Я решил, что смогу выполнить эту работу с тремя подрывниками, при этом к каждому из них будет придано по два человека для переноски снаряжения и огневого прикрытия. Таким образом, для осуществления самой опасной части операции требовалось всего девять человек, одним из которых был я; остальной личный состав полуэскадрона должен был действовать в качестве огневой поддержки и обеспечивать любое прикрытие, которое могло понадобиться после выполнения основной задачи.