Несмотря на это, я стоял на краю нашего места расположения и ждал, когда вернется Пэт со своей разведгруппой. Об их безопасности можно было не беспокоиться, потому что, побывав в районе, который они посещали накануне вечером, я знал, что там нет иракских военных. Но мне нужны были разведсведения — более того, они нужны мне были срочно.
Было около 06:30, как раз рассвело, когда машины вернулись. Подойдя к машине Пэта, я сразу же спросил его:
— Ну как все прошло?
— Простого пути через автостраду нет, — ответил он мне.
— Это значит, что мы можем перебраться через нее, или что мы не можем перебраться? — Я решил его немного поддавить.
— Ну, — произнес он, пристально глядя на меня, — ты, вероятно, мог бы пролезть через коллектор, но тебе там было бы тесновато. К тому же «Унимог» там не протащить, а если мы решим возвращаться тем же путем, то придется все это делать заново.
— Ты заходил в коллектор, чтобы проверить грунт?
— Прости, не проверил, — честно признался он. — Время работало против нас. Но дальше по дороге мы нашли брешь в центральном отбойнике. Кроме того, между двумя проезжими частями прямо вдоль центрального отбойника проходит сплошной бетонный ливневый сток, открытая водопропускная труба шириной около трех футов и глубиной фута четыре. Если нам удастся перебраться через нее, то прямо напротив окажется станция техобслуживания, на которой, похоже, никого нет. Хотя иракцы в любой момент могут использовать ее как свое расположение, — добавил он.
— Забудь об этом, — сказал я ему. — Расскажи мне о том, как перебраться через автостраду.
Пэт, очевидно, тщательно обдумал этот вопрос.
— Ну, как я уже сказал, это будет не так просто. Но если на каждую машину уложить в запасном колесе на капоте по паре мешков с песком, то когда мы доберемся до бреши в отбойнике, то сможем заложить центральную водопропускную трубу мешками с песком, уложить поверх них пару сэндтраков и переехать на ту сторону.
Я задумался на мгновение, пытаясь представить себе это место. Навскидку никаких очевидных проблем в этом заметно не было.
— Хорошая идея, Пэт, — ответил я. — Мы так и сделаем.
Однако, судя по выражению его лица, мое одобрение его ничуть не обрадовало.
— Мы тут с некоторыми ребятами считаем, что ты должен все это отменить, — смущенно произнес он. — Это невыполнимая задача.
— Забудь об этом, ни одна задача не является невыполнимой. Мы едем. А теперь поспите немного. Мы выезжаем сегодня в семнадцать тридцать, а в пятнадцать тридцать я соберу К-группу.
Меня беспокоило, что некоторые люди могут быть не до конца привержены нашей задаче, но все же полагал, что большинство ожидает, что им дадут ключевые роли, и они окажутся в гуще событий, когда придет время. В конце концов, именно к этому мы готовились столько лет. Именно поэтому мы служили в армии, а не перекладывали бумажки или занимались чем-то столь же обыденным. Прежде всего, именно поэтому мы служили в САС, а не в каком-нибудь другом полку или корпусе. Я лишь надеялся, что когда дойдет до дела, никто из них не подведет ни меня, ни своих товарищей. Однако в тот момент я должен был выбросить все это из головы и выйти на радиосвязь — мне нужно было выяснить, какие еще сведения можно выжать из штаба.
В итоге их оказалось не так уж и много. Оперативный офицер сообщил мне, что мы можем встретить лишь трех или четырех иракских техников, дежуривших посреди ночи, и что, по расчетам разведки, на охрану станции наведения было выделено не более пары десятков солдат. Но были ли эти заявления основаны на фактах или просто на вдохновенных догадках, в штабе не говорили. Для меня все звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой, и я чувствовал, как внутри меня вгрызаются острые зубы подозрений и нехороших предчувствий. Даже фотографии, сделанные с большой высоты американскими самолетами-разведчиками, должны были сказать им больше. Но если там и знали что-то еще, то по причинам, известным только им самим, нас в это не посвящали.
Не то чтобы я подходил к проблеме по-другому. С имеющимися в моем распоряжении силами у меня было не так уж много вариантов. Под моим началом было всего тридцать четыре человека, и независимо от того, окажется ли соотношение сил тридцать против тридцати или тридцать против трехсот, я бы не смог — да и был не в состоянии — изменить ситуацию. Нам все равно предстояло брать объект, просто было бы неплохо о нем знать поподробнее, вот и все.