— Попробую еще немного поспать. — Но, наверное, он уже задремал, потому что ответа не последовало.
Через несколько секунд меня оглушил ужасающий грохот. Теперь повстанцы обстреливали нас из миномета. Мы определили общее направление, откуда, по нашему мнению, велся огонь, и ответили своим минометным огнем, но сомневаюсь, что мы попали достаточно близко, чтобы даже зацепить их. В конце концов, они устали от попыток нанести удар по нашей новой площадке, и мы с Ником смогли стряхнуть с себя спальные мешки и приступить к земляным работам. Я бы не сказал, что мы научились относиться к таким нападениям безразлично, но когда они происходили практически каждый день, а иногда и дважды в день, они как-то менее пугали.
Однажды утром, вскоре после этой весьма односторонней перестрелки, на подступах к главной базе на «Диане-1» появился повстанец, который сдался в плен. По правилам султана, любому сдавшемуся мятежнику должен был быть предоставлен шанс подписать контракт с фиркатом. Если он соглашался, то автоматически получал помилование, затем с ним проводили инструктаж и отправляли на службу в местные формирования.
Человек, который с ним работал, был штаб-сержант по имени Джерри, прикомандированный к горной роте. Позже он собрал нас вместе и сообщил, что у молодого адý была интересная история. Он знал о пещере в близлежащем вáди, которая использовалась повстанцами в качестве склада и была полна боеприпасов и оружия. Если мы сможем захватить это оружие, оно станет огромным бонусом для наших друзей из приданного нам фирката, потому что они получали вознаграждение за все оружие и боеприпасы, захваченные у врага.
— Если этот юный пленник прав, — продолжал Джерри, — то это будет стóящая вылазка. Мы выйдем отсюда в 21:00 — фиркат, гейш и мы. Сдавшийся адý будет выполнять роль проводника. Оружие берете любое, какое захотите. Есть вопросы?
— В котором часу инструктаж, Джерри? — спросил я.
— Ты что, ничего не понял? — возразил он. — Это и был инструктаж. Это и есть твой приказ. Все ясно?
Вот так меня поставили на место. Справедливости ради, должен отметить, что в те дни записи полного инструктажа часто помещались на половине сигаретной пачки.
До пещеры было около десяти километров, и бóльшая часть маршрута проходила по горным тропам, с тысячефутовым обрывом с одной стороны. Как раз то, что нужно, чтобы быть начеку темной ночью, спотыкаясь о край пропасти. После, казалось бы, нескольких часов медленного и осторожного перехода мы, наконец, подошли к вáди, идущему вдоль подножия скалы, в стенах которой было выдолблено несколько глубоких пещер. Сдавшийся молодой адý — ему было не больше семнадцати лет — остановился перед одной из них и сообщил Джерри, что именно здесь находится оружие.
К этому моменту каждый из нас задавался вопросом, не завели ли нас в какую-то смертельную ловушку. По крайней мере, я точно — так же, как и Лэнс, который, слава Богу, оказался экспертом-взрывником. В свете того, что мы обнаружили, ему можно было простить некоторую эксцентричность его характера. Потому что, пока остальные из нас шастали вокруг, размышляя, что же делать дальше, он стоял на коленях с фонариком, тщательно изучая пол и стенки пещеры при тусклом свете.
Почти сразу же он обнаружил, что это место заминировано. Если бы мы влезли туда по неосторожности, то все бы разлетелись на куски. Однако через несколько минут Лэнс обезвредил взрывное устройство, и мы смогли войти в пещеру. Внутри было много оружия и боеприпасов — крупная находка, потеря которой стала бы серьезным ударом для повстанцев. Бойцы гейш и фирката, пошатываясь, ушли, нагруженные оружием, а я, поскольку ничего не мог с этого поиметь, решил, что они сами справятся с переноской. Идти обратно по обрыву в темноте, неся свою винтовку, уже было достаточно тяжело, так что если им нужна награда, то пусть несут добычу сами.
В конце концов мы, совершенно измученные, пошатываясь, с первыми лучами Солнца добрались до «Дианы-1». Как бы я ни устал, что-то не давало мне покоя, я все еще не был уверен, был ли наш пленный настоящим дезертиром или намеренно пытался заманить нас в ловушку. Джерри признался, что чувствует то же самое.
— Ай, передам его в фиркат, и пусть сами с ним разбираются, — сказал он. — Если завтра мы все еще увидем его здесь, тогда, полагаю, мы будем знать, что он настоящий.
И с этими словами он отправился на заслуженный отдых.