— Мы выходим в патруль, — объявлял он своим напряженным, гнусавым голосом (у него получалось что-то вроде: «Мы выодим в пат’уль»). — Теперь запомните, существует два вида огня. Есть эффективный огонь, и есть неэффективный огонь.
Неэффективный огонь — это когда пули проходят у вас над головой или попадают в землю перед вами. В этом случае мы продолжаем движение. Это понятно, парни? Мы продолжаем идти!
Эффективный огонь — это когда пули сбивают с вас подсумки. Тогда правомерно и правильно лечь на землю. ХОРОШО? Тогда поехали.
Наша первая вылазка с Таффом состоялась через несколько дней после того, как мы обустроились на новом месте, и в этот раз Тим тоже пошел с нами. Стояла задача разведать несколько байтов в шести или семи километрах к западу от нашего местоположения, которые, по данным разведки, использовались противником как места для пополнения запасов пищи и воды. Наша группа состояла из полудюжины человек из Полка, одного подразделения фиркат и роты гейш. Из-за низкой облачности и постоянного моросящего дождя, для того, чтобы смочь хоть что-то разглядеть, мы должны были выдвинуться на расстояние не далее как 300 метров от предполагаемого местонахождения врага.
Теоретически это выглядело прекрасно, до тех пор, пока, прибыв на позицию противника, мы не были замечены адý, которые открыли огонь. И только бросившись в укрытие, мы обнаружили, что наша рота гейш осталась на месте, тогда как мы выскочили вперед — прямо мимо вражеской позиции — и что в результате этого повстанцы оказались зажаты между нами. Мы сразу же открыли ответный огонь, после чего враг укрылся за камнями и байтами, еще не понимая, что оказался в ловушке. И в этот момент Таффа осенила идея.
— Слушайте сюда, ребята, — сообщил он. — Билли, у тебя пулемет. Прикрой нас огнем и заставь их прижать свои крошечные головы к земле, пока я с Томми Палмером зайдем с правого фланга.
Тим, казалось, был доволен замыслом, а я установил GPMG и начал стрелять короткими очередями по позиции адý, чтобы убедиться, что они не попытаются вырваться. Тафф тем временем вызвал нашего арабского переводчика.
— Скажи фиркату, что мы зайдем справа, — сказал он. — Спустимся вниз и зайдем справа. Прямо сейчас.
Переводчик повторил по-арабски то, что он сказал, после чего фиркат, почти в полном составе, ответил с некоторой яростью: «Муштаман, муштаман», — что означает «плохо», но, очевидно, также означает «без шансов».
Однако реакция фирката, похоже, Таффа не смутила.
— Хорошо, — сказал он, — мы сделаем это по-другому. Скажи им, что мы с Палмером сделаем это вдвоем. Билли, когда мы спустимся вниз, я взмахну своим белым платком — это сигнал, чтобы ты скорректировал огонь, потому что он будет означать, что мы окажемся прямо на вершине ближайшей вражеской позиции, а я не хочу, чтобы вы, засранцы, нас перестреляли.
Насколько близко мы подойдем, я пойму, когда спущусь туда, но я сделаю это как можно ближе. Так что после того, как я взмахну платком, не стреляйте. Ясно?
Я кивнул, подтверждая, что понял его.
— А теперь за мной, Томми, — приказал Тафф и направился вниз по склону, стараясь не высовываться, шныряя между укрытиями, которые только они могли найти.
К этому времени фиркат понял, что сержант говорит серьезно, поэтому все десять человек решили последовать за ним вниз, петляя между валунами и кустами и направляясь к вражеской позиции. Что касается меня, то я просто сосредоточился на том, чтобы засыпать основную позицию противника 7,62-мм пулями. Я лежал, поставив пулемет на сошки, и рядом со мной лежала стопка лент на 200 патронов.
Тафф подкрался к адý на расстояние около пяти метров, затем помахал платком — и в этот момент командир подразделения закричал:
— Прекратить огонь! Прекратить огонь! Они сдаются!
— Нет, не сдаются, это Тафф, — крикнул я ему в ответ. Однако, к тому времени, Тафф и Томми открыли огонь по противнику из своих автоматов. Шквальный огонь в упор застал повстанцев врасплох — несколько человек были просто срезаны на месте.
После этого все было кончено. Те из адý, кто не был убит или тяжело ранен, бросились бежать, просто растворившись в туманной мороси.
За то, что Тафф сделал в тот день, его следовало бы наградить. Но он не получил ничего, кроме похлопываний по спине от Тима и от командира эскадрона, — в Дофаре так было всегда, и не в последнюю очередь потому, что присутствие САС там все еще можно было более или менее отрицать. В мае 1980 года Томми Палмер станет одной из звезд блестящей операции Полка по освобождению заложников, удерживаемых в иранском посольстве на Принсес Гейт в Лондоне, — операции, которая, как никакая другая, привлекла внимание к Специальной Авиадесантной Службе широкой общественности и положила начало навязчивому интересу СМИ к Полку. К сожалению, позже он погиб в автокатастрофе.