Выбрать главу

— Я ведь обещала вернуться…

— Они поймут…

— Там есть по-настоящему блестящие умы…

— Ты везде найдешь их, Саллиша, ты это умеешь. — Он достал другой лист, побольше. Это был новый учебный план. — Ты увидишь, что студентам куда легче будет это усваивать.

Она посмотрела на него взглядом пещерной змеи.

Глава 12. Холды Плоскогорье и Форт

— Итак, — говорил Поулин Тэа и Галлиану на уютной и теплой солнечной веранде Плоскогорья, где леди-холдер принимала своего гостя, — есть хоть малейшая возможность заставить его изменить мнение?

Тэа пожала плечами.

— Разумными доводами — не выйдет, это точно. Его возмутило то, что оба суда не приняли во внимание «право лорда-холдера поступать с подданными по свое воле». Не то чтобы он оспаривал приговоры…

— «Правильно и справедливо было бы сослать и их тоже на острова, поскольку они тоже устраивали беспорядки пусть и другого рода», — добавил Галлиан, подражая тонкому визгливому голоску отца. — Если бы он только передал мне право вести все дела холда… — Он беспомощно воздел руки. — Он слишком болен…

— Подождите минуточку. Он ведь болен? — перебил Поулин. — А ваша погода лишь усугубляет его легочную болезнь?

Тэа выкатила на него глаза, сразу же схватив суть дела.

— Если его отправить в Исту или Нерат на излечение, то ему придется передать право управления Галлиану… — начала она.

— Вот именно.

— А что случится, когда он выздоровеет и узнает, что произошло? Увидит, что я сделал, зная его взгляды? — спросил Галлиан свою мать. — Он решит, что я пошел против него, и я, скорее всего, потеряю право наследования.

— Вряд ли, дорогой. Ты знаешь, как он смотрит на твоих «тупых младших братцев», — уверила его Тэа, кладя руку на плечо сына. — Ты знаешь, когда ему перечить. У тебя всегда были способности общаться с людьми. Что же до племянников… — Она безнадежно махнула рукой. Затем ее лицо помрачнело. — Я и правда очень обеспокоена его постоянными грудными болезнями. Честно говоря, не думаю, что он долго протянет. — Она печально вздохнула. — Он был хорошим мужем…

— А вы можете внушить врачу, чтобы тот посоветовал ему поменять климат? — сочувственно спросил Поулин.

— Да он постоянно ему об этом твердит, — сказала Тэа и плотно сжала губы. — Я сделаю это. Иначе я не смогу жить спокойно. Как-нибудь да сделаю. И ради него самого, и ради тех несчастных.

У Галлиана был нерешительный вид.

— Не беспокойся, дружище, — сказал Поулин — Я поддержу тебя во всем. И пока я председатель большинство — на твоей стороне. Конклаву в вопросах о наследстве не обязательно прислушиваться к пожеланиям больного. Но действовать надо прямо сейчас. Даже выжидать до конца Оборота опасно. Мы спасли тех людей, их права подтвердил суд, созванный и проведенный по всем правилам, но Чокин явно держит камень за пазухой, — невесело рассмеялся он, — Мы не можем позволить ему осуществить свою месть, иначе, считай, мы зря потратили время и силы. Если дать слабину, он начнет действовать. Думаю, мы все понимаем, что он так или иначе будет мстить.

Тэа вздрогнула всем своим уютно-полным телом под плотным платьем.

— Не хочу иметь это на совести, что бы там ни говорил лорд Джемсон. — Она встала. — Джемсон провел тяжелую ночь, и я перехвачу его прямо сейчас, чтобы не успел возразить. Одно я точно знаю — умирать он не хочет. Ричуд ему нравится больше, чем Франко. Так что я предложу ему Иста-холд. Я и сама не прочь провести зиму там. Здесь-то… — она расправила плечи, — дубаю, что и я забодею от холода, — нарочито прогундосила она. — Меня-то он ублажить постарается, если уж не захочет ничего для себя сделать. Прошу прощения.

Она встала, и мужчины тоже, Галлиан подошел к двери, открыл ее, и его мать выплыла из комнаты, лукаво улыбнувшись напоследок. Галлиан вернулся к гостю, покачав головой.

— Я никогда прежде не восставал против отца, взволнованно сказал он.

— Я и не призываю тебя к этому. Я понимаю твои сомнения, но можешь ли ты сомневаться в намерениях Чокина?

— Нет, все ясно. — Галлиан вздохнул и решительно обернулся к лорду-холдеру Форта. — Наверное, мне пора привыкать принимать решения, а не просто выполнять их.

Поулин одобрительно похлопал его по плечу.

— Именно так, Галлиан. Смею тебя заверить, что не все решения, которые ты примешь, окажутся правильными. Пост лорда-холдера не уберегает от ошибок. Просто умей их исправлять. — Поулин усмехнулся, наблюдая, как Галлиан переваривает услышанное. — Если ты по большей части поступаешь правильно, то ты выиграл. А сейчас ты прав, хотя твой отец и отказывается признавать очевидное.

Галлиан кивнул. Затем кратко спросил:

— Не хотите ли выпить вина, Поулин?

— Мать на твоей стороне, — согласно кивнув, ответил Поулин. — А это большое преимущество, сам увидишь… Только не думай, что я намекаю на недостатки воспитания твоего отца…

— Да нет, конечно, — сказал Галлиан, коротко улыбнулся и прокашлялся. — А что будет с Чокином, когда его сместят? Его сошлют на южные острова, да?

— Почему бы и нет? — ровно ответил Поулин. — Да нет, — торопливо добавил он, увидев, как нахмурился Галлиан, — его не отправят к тем убийцам. Там же целый архипелаг.

— А острова не вулканические?

— Только Юный остров. Остальные расположены в тропической зоне и вполне пригодны для обитания. Видишь ли… лицо, содержащееся под стражей, не должно покидать своей тюрьмы и устраивать беспорядки. А Чокин обязательно заварит кашу, если оставить его на материке. Нет, самым гуманным решением будет отправить его туда, где он никому больше не сможет причинить вреда.

— И кто тогда будет руководить Битрой?

— Его дети слишком молоды, это так, но у него есть дядя, который не намного старше Чокина. Я слышал, что Чокин и Вергерин играли на право наследования холда.

— Мой отец тоже об этом упоминал, когда впервые заговорили о низложении. Сказал, что должен был настоять на том, чтобы наследником стал Вергерин, невзирая на пожелания старого лорда Нератского. Ведь вы знаете, что сестра Франко — жена Чокина.

— Я и забыл. Вот забавно! — добавил Поулин. — Франко — совершенно иной человек, но — да, его мать была первой женой Брентона.

Они принялись обсуждать животрепещущую проблему наследования, когда вдруг распахнулись двери и вошла, согнувшись почти пополам, Тэа.

— Мама, что с тобой! — Галлиан бросился к ней. — Что случилось? Ты вся красная…

Она захлопнула дверь, отмахнулась от сына и упала в кресло, содрогаясь от хохота.

— Что тебя так развеселило?

— Ох, милый, твой папаша… — Она стерла с лица слезы — а с ними и красную краску. Она посмотрела на платок и стала яростно тереть щеки, все время смеясь. — Все получилось. Он уезжает в теплые края. Когда я ушла, он писал письмо к Ричуду. Сказала, что уже поднял вымпел срочного сообщения, но ведь письмо может отвезти и ваш всадник, Поулин, не так ли? Когда приедет за вами в Форт?

— Да, конечно… или даже лучше будет, если заберу письмо я сам. Отвезу его к Ричуду и попрошу тайно сотрудничать с нами, чтобы Джемсон не узнал, что творится за пределами острова, — облегченно усмехнулся Поулин.

— Чему ты смеешься, мама? И почему ты накрасила лицо? — спросил Галлиан.

— Ну. — Она взмахнула платочком, улыбаясь во весь рот. — Тего для себя де сделает, то сделает для своей прихвордувшей жеды, — снова прогнусавила она. — Итак, во-первых, я позвала твою сестру и велела привести Канелла — очень срочно. Я убедила его помочь мне, и именно он и предложил мне натереть лицо румянами. Мы пришли в комнату твоего отца, я стала охать и жаловаться на то, что, мол, за ночь все мои болячки обострились… И все время хлюпала носом… К счастью, у меня небольшой насморк, так что притворяться было нетрудно… Потом Канелл взял дело в свои руки — нет, этот человек умеет убеждать! Он был так встревожен моим участившимся пульсом и покрасневшим лицом, так волновался о состоянии моих легких и сердца! Между нами, Джемсон согласился увезти меня в Исту и сидеть там при мне, пока я окончательно не оправлюсь. Вот! — Она снова расцвела в улыбке, глядя то на одного, то на другого, страшно довольная собой.