Поудобнее перехватывая топор, варвар на глаз прикинул число противников — человек тридцать. Если учесть, что бандитов осталось едва ли два десятка, то можно было предположить, что бой закончится очень скоро, сокрушительным поражением последних. Придя к такому выводу Конан, начал оглядываться в поисках путей к отступлению, но времени на поиски ему не дали. Наемники без боевого клича ринулись вперед, одним броском преодолев расстояние до хилого строя противника, и сшиблись с бандитами грудь в грудь.
Киммериец ударил первым — его топор сокрушил подставленный щит и глубоко погрузился в тело человека. Конан нанес смертельный удар еще кому-то — и внезапно оказался вне общей свалки.
Из прохода между двумя домами выскочил какой-то человек с коротким мечом в руке (по виду и одежде, явно один из бандитов) и, не оглядываясь, бросился бежать, но тут же вслед ему вылетел топорик и с неприятным хрустом вонзился бежавшему точно между лопаток, очевидно, перебив позвоночник. Взмахнув руками, бандит упал, а из прохода с топотом вылетели четверо хмурых гвардейцев, — и сразу набросились на киммерийца.
В одного из нападающих варвар метнул свою секиру — топор, пробив шлем, разрубил голову воина напополам. Второму заморийцу Конан всадил в грудь по рукоять кинжал. Еще удар, удар, разворот… Третий наемник успел-таки легко задеть киммерийца по руке, прежде чем гот развалил его надвое ударом меча. Увидев такой сокрушительный разгром, последний оставшийся в живых, торопливо попятился, встав в защитную позицию. Конан прыгнул на него с расстояния в несколько шагов, — удар, подкрепленный силой прыжка, был нанесен с такой силой, что клинок солдата попросту разлетелся на куски, а меч киммерийца пошел дальше, разрубая воина от плеча до пояса.
Выдернув меч из тела поверженного противника, Конан мгновенно развернулся, оценивая обстановку. Как ни странно, но хуже вооруженные (редко у кого был даже простой длинный меч) бандиты как-то ухитрились положить в короткой схватке всех своих закованных в броню и спаянных железной дисциплиной противников, — но и сами полегли все до единого. Но не успел Конан порадоваться столь неожиданной удаче, как тут же стало понятно, что неприятности еще не кончились — два конника, вывернувших из-за поворота, уже бросили коней в галоп, нацелив копья на варвара. Киммериец сунул меч в ножны и быстро выхватил два кинжала. Наемникам оставалось доскакать до него около двадцати метров, когда киммериец сам кинулся им навстречу. Десять метров, пять, три — и тут Конан прыгнул. Копья конников ударили мимо, понапрасну рассекая воздух, а кинжалы варвара свалили обоих с коней.
Конан быстро вскочил в седло, как вдруг его внимание привлек стон, раздавшийся откуда-то снизу. Повинуясь внезапному наитию, киммериец спрыгнул с коня и, расшвыряв трупы, нашел стонавшего — это был Маро, его шадизарский знакомец-мошенник, и судя по всему, он был просто оглушен, и даже не ранен. Подхватив приятеля в седло, варвар и сам забрался на коня и с силой ударил того пятками в бока: пора было уносить ноги!
Впрочем, единственным безопасным местом в округе оставался все тот же трактир, куда, как ни странно, бой пока еще не докатился. За толстыми бревенчатыми стенами и поспешили укрыться оба беглеца, — причем Конан на бегу еще успел разжиться арбалетом со стрелами, оброненным кем-то из гвардейцев.
— Спасибо, что выручил! — Киммериец оглянулся — это говорил Маро, наконец пришедший в себя. Варвар пожал плечами.
— Не за что. Давай, подваливай ближе! Если я хоть что-то в этом смыслю, то сейчас начнется…
Конан намеренно занял позицию возле окна, дававшего самый лучший обзор. Но нельзя сказать, что то, что он увидел, сильно утешило его, — теперь уже было очевидно, что всякое сопротивление бандитов подавлено, нигде не видно боя, почти все дома городка горят, и пламя вот-вот должно перекинуться на трактир…
Несколько бандитов пробежали из переулка к дверям, спасаясь от стрел. Почти все они сумели, избежав свистящей смерти, нырнуть в трактир, и тяжеленная дверь захлопнулась за ними, но теперь киммериец был уверен, что эти — последние.
Точно. Едва бандиты успели скрыться в трактире, как вслед за ними хлынула толпа пехоты с мечами наголо, где-то в первых рядах виднелся таран, и несмотря на то, что почти весь первый ряд выкосили стрелами, остальные браво ринулись вперед, на штурм.
Позиция, выбранная варваром оказалась хороша не только для обзора, но и потому что сюда пока никто не лез с воинственными кличами и воплями, — все усилия атакующих сосредоточились на главных дверях трактира, не уступавших, ввиду суровости жизни в Адоне, иным крепостным воротам. Хотя нет, он ошибся: два каких-то всадника, прискакавшие из глубины горящей улицы, осадили коней как раз напротив окна. У киммерийца в голове моментально созрел план. Очевидно, похожие мысли одновременно появились и у Маро, потому что он дотронулся до локтя варвара и спросил того взглядом: «Ну, что?» Конан кивнул — они явно поняли друг друга без слов. Мошенник придвинулся чуть ближе и зашептал:
— Тут, в сотне шагов к северу, в стене есть дыра. Можно протиснуться человеку с лошадьми… уходим туда!
Киммериец опять кивнул и хлопнул заморийца по плечу. Они шагнули к окну одновременно, варвар держал в правой руке заряженный арбалет, а Маро — метательный нож.
Конан, конечно, не промахнулся — первого всадника вынесло из седла со стрелой в пробитом горле. А вот мошенник чуть-чуть запоздал с броском, и второй воин успел развернуться и привстать в седле, высматривая противника и хватаясь за оружие, и поэтому кинжал, вместо того, чтобы пробить ему горло, всего лишь ударил в плечо. Конник покачнулся в седле, а Маро, выхватив новый кинжал, уже прыгнул из окна прямо на него, сшибая противника с коня. Они покатились по земле, в руке мошенника сверкнул кинжал, и гвардеец затих навсегда. Шадизарский грабитель схватил его меч и, не медля, вскочил на коня.
Конан уже собрался последовать его примеру, как вдруг дела приняли неожиданный оборот. Ворвавшиеся в трактир наемники, очевидно, уже сломили сопротивление на первом этаже, и бой теперь шел и на втором. А поскольку киммериец не хотел получить стрелу в спину, то следовало сначала разобраться со здешними проблемами, а уже потом бежать.
Он крикнул:
— Маро, жди меня у стены! — и бросился вперед.
Один мельком брошенный взгляд многое сказал ему. Бандиты дрались с яростью диких зверей, загнанных в угол, но, застигнутые врасплох, они конечно же не могли противостоять лучшим воинам королевства. Ну что ж, поможем!..
Первым же ударом Конан проткнул какого-то слишком шустрого наемника насквозь.
Удар, ответный удар — и второй воин, с пронзенной грудью валится на иол. Прыгнувшего откуда-то слева заморийца варвар попотчевал стрелой из арбалета. Удар, разворот — и наскочивший на киммерийца гвардеец попрощался со своей головой.
Конан отпрыгнул в угол, перезарядил арбалет, взвел рычаг — и снова прыгнул вперед. Молниеносный обмен ударами — противник варвара упал с разрубленным черепом.
Трактир уже горел вовсю. Киммериец на развороте разрубил голову еще одному подвернувшемуся наемнику и вдруг столкнулся нос к носу с целым отрядом заморийцев, проложивших себе путь через хаос схватки.
Все в отряде были на вид бывалыми вояками, но если большинство из них не внушали Конану особого опасения (справлялся и не с такими!), то их командир… Командир гвардейцев был настоящим исполином — ростом чуть ниже варвара, зато в плечах даже и пошире. Вот ему-то киммериец и послал в подарок арбалетную стрелу. Офицер, показывая завидную реакцию, мгновенно пригнулся, едва увидев нацеленный на него арбалет, и стрела Конана пробила горло одному из его воинов. Варвар прыгнул вперед, перехватывая инициативу и заставляя своих противников сгрудиться на лестнице. Лестница была маленькой, и ее ширина не давала гвардейцам действовать свободно. Поэтому первый же удар Конана стоил жизни одному из его противников. Удар, удар, прыжок вверх, разворот — и один из гвардейцев с перерубленной шеей валится на ступеньки лестницы.