-- Ну что ты... Самый лучший... Это я не смогла стать ни хорошей женой, ни матерью. Бросаю вас...
На этом месте милосердное нечто всегда позволяло ему проснуться.
Потеряв жену, Харп стал вдвойне трястись над дочерью. Она, впрочем, больших хлопот не доставляла. Девочка родилась здоровая и крепкая, отсутствием аппетита не страдала и спала хорошо, так что росла быстро, радуя отца. Овдовев, он долго не мог прийти в себя и даже не помышлял о повторной женитьбе, хотя найти подходящую во всех отношениях супругу было б не сложно. Заключенный по взаимному расчету брак оказался очень удачным в финансовом отношении: объединенные средства принесли хороший доход, потом Харп самостоятельно совершил несколько выгодных сделок. Богатый, не старый, нравящийся женщинам, он не хотел делать любимую дочь чьей-то падчерицей. Во всяком случае, именно это от него слышали любопытствующие друзья и прыткие свахи. На самом деле он в большей степени боялся пережить очередную потерю, но признаваться в малодушии не желал.
Так прошло девять лет. А потом в Горинг по реке пришло моровое поветрие. Умерло не меньше трети горожан, в том числе и старый мэр. Господин Хилфорд, после первой же подозрительной смерти отправивший дочь к давно переехавшим в другой город родственникам покойной супруги, активно участвовал в жизни Горинга, стараясь предотвратить, насколько возможно, распространение заразы. Умевший руководить людьми и обладавший великолепной практической сметкой, Харп без труда нашел общий язык с капитаном городской стражи и помог тому организовать добровольцев для закрытия полностью зараженных улиц, не поскупившись выделить приличные средства для снабжения провизией людей, попавших в карантинные зоны. Словом, делом, и, главное, золотом, помогал он и в других нуждах терпящего бедствие города. Сограждане оценили старания и щедрость зажиточного торговца и выбрали мэром. Харп с радостью согласился: дочка подрастала и ему становилось все тоскливее. Мор изменил и еще кое-что в сознании вдовца. Несколько месяцев наблюдая бесконечные смерти и горе людей, теряющих близких, он будто очнулся от собственного кошмара, и мучительные воспоминания о жене, наконец, отпустили его.
Немало поспособствовала этому и молодая соседка, лишившаяся во время морового поветрия семьи: мужа и двоих детей. Камилла и раньше иногда заходила к господину Хилфорду помочь по хозяйству, приглядеть за девочкой. Они с мужем были небогаты и дополнительный доход всегда оказывался кстати. Милла, как называли ее подруги, вышла замуж за человека много старше нее, ибо найти супруга по сердцу бесприданнице не удалось. Они жили дружно, но особенной привязанности друг к другу не испытывали, поэтому смерть супруга стала для женщины ударом в большей степени экономическим, ведь на ней оставались двое малолетних детей. А вот когда небеса потребовали к себе и их... Харп помогал ей с погребением и, видя полную апатию буквально в одночасье оставшейся одной соседки, попытался растормошить, предложив стать его домоправительницей. Она согласилась почти сразу. Поначалу возвращалась ночевать к себе, но, когда поветрие сошло на нет, и дочь новоиспеченного мэра вернулась домой, переселилась жить к хозяину, дабы прислуживать молодой барышне.
Девочка, которую звали Оливией, быстро привязалась к Милле, та всегда была добра к ней, а теперь, оставшись одна, стала относиться как к родной дочери. Прошло не так много времени, и эти трое зажили настоящей семьей. Ли (это сокращение она придумала сама, вернее, оно получилось, когда девчушка, только начав говорить, не смогла произнести целиком свое имя) поначалу думала, что отец женится на Камилле и у нее появится братик или сестричка, но взрослые не спешили ни освящать свой союз в храме, ни производить на свет потомство. Девочка попробовала узнать, почему, но и отец, и Милла отшучивались, говоря, что в их возрасте жениться уже неприлично. Ни тот, ни другая не хотели делиться с ребенком затаенными страхами, они и так жили как муж и жена, любили друг друга и Ли, а начни претендовать на большее, думали оба, можно потерять имеющееся.
После мора в обезлюдевший Горинг потянулись искатели лучшей доли из других мест, не затронутых поветрием. Городок был невелик и стоял на реке Изис, в устье которой, у моря, раскинулась столица. До нее даже на баркасе добирались не за один день, но водный путь предпочитали и торговцы, и путешественники: не надо ноги топтать, лошадей гнать, да и встреча с лесными разбойниками не грозит. В те самые "переселенческие" дни Оливия и познакомилась с Ридли. Он перебрался в город со старшим братом, нанявшимся в стражу. Дочери мэра было двенадцать, а веселому веснущатому мальчишке всего десять, но они быстро стали друзьями. Уже через несколько месяцев их стали дразнить женихом и невестой. Ли смущалась и обижалась, а Рид вел себя на удивление по-взрослому, заявляя, что когда ему исполнится шестнадцать, он женится на своей подружке. Как ни странно, в свой шестнадцатый день рождения он действительно отправился к мэру просить руки его дочери. Господин Хилфорд, с трудом сдерживая улыбку, сообщил парню, что если тот тверд в своем намерении, ему придется подождать три года.
-- Считаете, я слишком молод, господин мэр? -- осведомился Ридли.
Харп объяснил причину. Мальчишка отнесся к услышанному серьезно и уважительно, благодаря чему сильно вырос в глазах предполагаемого будущего тестя. Про себя господин Хилфорд вздохнул с облегчением: дочери уже исполнилось восемнадцать, все ее подруги и ровесницы давно обзавелись семьями. Ли скучала, да и Милла подливала масла в огонь, твердя, что так бедняжка навсегда в девках останется. На этот счет Харп не слишком беспокоился: приданое он собирался дать хорошее, а с такими деньгами и в тридцать пять можно неплохого мужа найти. Только браки по расчету далеко не всегда оказываются счастливыми... Так что сватовство Ридли оказалось очень кстати.
Мэр прекрасно знал его брата, к службе относившегося добросовестно, да и сам жених, недавно тоже ставший стражником, был на хорошем счету. С Ли они дружили не первый год и определенно друг другу нравились. Впрочем, Рид нравился многим девушкам. Парень видный, нрава веселого, легкого. Любит посидеть с друзьями в трактире, но меру выпивке знает, и с девчонками пошутить не дурак, но рук не распускает. В результате Ли, сама того не зная, нажила немало недоброжелательниц. Еще бы: восемнадцать лет, перестарок, а заполучила в женихи одного из лучших парней. И ведь не красавица. Понятно -- отцовское положение и деньги и принца б доставили, случись тому в Горинг заехать.