— Ваша гостья, мой лорд, — затем тут же удалился.
Ли, робея, вошла в просторную комнату с низким потолком, перечерченным темными балками, на одной из которых, ближе к парадной двери, болтался порыжевший от времени пучок омелы. Из обстановки в гостиной имелся лишь средних размеров прямоугольный стол со стульями, старое потертое кресло да низенькая резная скамеечка, стоявшая около камина. Одно из двух окон было густо затянуто снаружи плющом, и в комнате царил полумрак. Хозяин сидел в кресле боком к вошедшей, отвернувшись к окну. При появление гостьи не встал, даже головы не повернул. «С вежливостью он явно не в ладах», — подумала девушка. — «Хотя, может, он просто считает ниже своего достинства расшаркиваться перед простолюдинкой? Ну, как хочет. Мне нужно всего лишь поблагодарить его, а потом можно уйти и благополучно забыть о его существовании. Его-то мое явно не слишком заботит.»
— Здравствуйте, мой лорд, — проговорила Ли, на всякий случай придерживаясь обращения хозяйского слуги.
— Здравствуйте, — тон достаточно любезен, но головы повернуть не соизволил. Что ж там в зарослях плюща такого интересного? — Не уподобляйтесь Клэю, думаю, вы прекрасно осведомлены, что я не лорд.
— Я всего лишь хотела быть вежливой. Во время нашей последней встречи вы не пожелали представиться, а как-то обращаться к вам я должна.
— Ничего вы мне не должны, — ледяным тоном. — Пришили благодарить за спасение жениха? Забудьте. Я сделал это не для вас и уж тем более не для него.
— А для кого же? — и не надо бы спрашивать, да как-то само вырвалось.
— Не ваше дело.
Ну вот и нарвалась.
— Сударь, я прекрасно поняла: грубить вы умеете, — не проглатывать же молча его хамство.
Мужчина издал какой-то странный звук, похожий на сдавленный смешок, головы так и не повернул.
— А еще что вы поняли?
Больше, наверное, ничего, да не больно-то и хочется разбираться в его странностях. Нужно попытаться сделать то, зачем пришла, и уходить восвояси.
— Давайте, я посмотрю ваш ожог. У меня с собой хорошая мазь, я могла бы…
— Могли бы, если б я позволили. Больше ни на что посмотреть не хотите? Только на ожог?
Ли, в первую секунду собравшаяся возмущенно удалиться, невольно вспомнила их встречу на озере и покраснела. Впрочем, он на нее не глядит, румянцем можно заливаться сколько угодно. И пора осадить грубияна, у нее тоже гордость имеется. Пусть она и не из благородных, но предков своих знает на несколько столетий назад, все они были людьми почтенными, так что их пра-сколько-то-там-внучка подобного обращения не заслужила. А ее отцу благодарные горожане даже герб пожаловали. Не дворянский, конечно, но все-таки.
— Хочу, — твердо заявила она. — Хочу посмотреть на ваше лицо.
Он наконец обернулся к ней, прикрывая рукой лоб и щеку с левой стороны, хотя на них, как и в первую встречу, падали волосы, ничуть не пострадавшие от огня.
— Прямо так сразу? На лицо? Знаете, у меня есть гораздо более привлекательные части тела.
— Не сомневаюсь. Но я уже выбрала, — и откуда только смелость берется? Похоже, его наглость заразительна.
Он покачал головой, потом крикнул:
— Клэй, поди-ка сюда!
Слуга появился не сразу, если и подслушивал под дверью, сумел сделать вид, что пришел из кухни.
— Барышня желает посмотреть на мое лицо, — усмехнулся хозяин. — Тебя предупреждаю, чтоб ты, заслышав женские крики, не спешил на помощь. Я сам приведу гостью в чувство и покажу, где выход. Понял?
— Да, мой лорд… — парень смутился и попятился прочь из комнаты, бросив извиняющийся взгляд на девушку.
Когда двери за ним закрылись, мужчина, не отрывая руку от лица, задумчиво посмотрел на Ли.
— Не хочу я вас пугать, барышня. Оставьте свою мазь и ступайте домой. Спасибо за визит.
— Трусите? — спросила девушка, подходя к креслу вплотную. Она, сама того не ожидая, разозлилась не на шутку. Унижать ее перед слугой! — Я все равно посмотрю, — ухватила его за руку, пытаясь оторвать от лица.
Он без особого труда отцепил ее пальцы, потом поднялся на ноги, и, повернувшись к падавшему из окна свету, открыл лицо. Ли подняла глаза и посмотрела на мужчину, предварительно сжав зубы и мысленно твердя, что кричать ни за что не будет. Зрелище, представшее перед ней, оказалось не из приятных, но, как она отметила про себя, в обморок тут падать не из-за чего. Левая половина лица, казалось, была сделана из оплавленного воска: кожа желтоватая, неровная, будто растаявшая и начавшая стекать вниз, а потом застывшая. Черты размыты, почти полностью утрачены. Бровь и ресницы отсутствуют, также как и щетина, исправно пробивающаяся на нормальной, правой стороне. А вот глаз, как ни странно, уцелел, но отличался по цвету: радужка темная, почти сливающаяся с черным зрачком, а не зеленовато-серая. Уродство не затронуло ни носа, ни рта, и выглядело, как неровное по краям пятно, захватившее часть лба, глазницу, скулу и щеку. Ли, не удержавшись, подняла руку и дотронулась до неживой на вид кожи. На ощупь она была теплой, почти нормальной, разве что необычно гладкой, будто отполированной, если кожу вообще можно полировать. Мужчина дернулся, отстраняясь.