Девушка разозлилась еще больше. Вот так просто! Прости его и все. Даже в глаза не смотрит! Молча развернулась, с досады отшвырнув недоеденное яблоко (жалко, вкусное, да только аппетит пропал) и снова попыталась уйти, с ужасом ощущая, как внизу живота разливается сладкое тепло. Неужели ей хочется?.. Полученного урока оказалось мало? Сет тем временем опять поймал ее за полу.
— Пожалуйста! Хочешь, на колени встану?
О, вот это уже интереснее. Она заметила в паре шагов пятно жирной грязи, изрядно размешенное ногами горожан, и попятилась к нему. Страшила, теперь уже не отрывавший взгляда от ее лица, покорно двигался за ней. Еще шаг, и ее нога нащупала доску, брошенную кем-то в середину вязкого пятачка. Заняв устойчивую позицию, Ли обернулась к мужчине. Тот, как ни странно, и вправду выглядел виноватым.
— Хочу. Встань, — заявила она высокомерно, хихикая про себя. Наконец-то ей повезло! Теперь по-дурацки будет выглядеть он. И сейчас, стоя на коленях в грязи, и потом, в перепачканной одежде. И его слуге, любителю совать нос в чужие дела, достанется: штаны долго придется отстирывать.
— Прости меня, пожалуйста, — тем временем смиренно проговорил Сет, стоя на коленях в буром месиве и глядя в лицо девушке. — И спасибо, что не стала пятиться вон до той кучи конского навоза.
Ли машинально оглянулась в сторону предполагаемой кучи, ничего не увидела, зато потеряла равновесие и чуть не свалилась в грязь. Удержалась лишь благодаря вовремя протянутой Сетом руке. Какая любезность! Да еще и пошутил…
— Так простишь? — он слегка сжал ее пальцы.
Ей очень хотелось покапризничать, потянуть время, поиздеваться над ним, но скоро коленопреклоненная фигура привлечет внимание, и всем захочется узнать, что за красавица одержала очередную победу.
— Прощаю, вставай, — сказала она со вздохом.
Он тут же поднялся на ноги, подхватил ее и поставил на траву, подальше от бурого пятна.
— Объясни мне, пожалуйста, чем я заслужила подобное обращение? Тем, что пришла к тебе одна, да еще позволила лишнее?
— Нет, — он покачал головой. — Ты тут не при чем. Вина моя.
Они медленно побрели прочь от торговых рядов, к городской стене. Туда выходили зады нескольких палаток, создавая закуток, где можно было поговорить, не привлекая внимания.
— Приходи как-нибудь в лес, — попросил Сет. — Погуляем.
— Неужели ты думаешь, я приду? — Ли стало чуть ли не смешно.
— Я обещаю вести себя прилично. Просто поговорим. Треп Клэя уже слышать не могу, а лесничий заходит редко.
— Дядюшку навести, если поговорить не с кем.
— Кузен с кузиной меня не слишком жалуют.
— Меня это почему-то не удивляет. Тогда в веселый дом сходи.
— Туда за разговорами не ходят.
Ли так и подмывало спросить, правда ли то, что болтают о его забавах с продажными девицами, но она сдержалась. Во-первых, они не настолько близко знакомы (к счастью!), а во-вторых, она думала, что знает ответ.
— Ну, ладно, я пойду, — сказал он, не глядя на нее.
— Прощай. Я благодарна тебе за спасение Рида, ради кого бы ты это ни сделал.
— Ты знаешь, ради кого. Я тебе соврал тогда. А сейчас прощения просил искренне, — он повернулся, и нырнув в проход между палатками, скрылся из виду.
III
После разговора с Сетом на ярмарке меньше думать о племяннике лорда оказалось неожиданно просто: извинения сделали свое дело, обида ушла, а с ней исчезли долго не дававшие покоя неприятные мысли о визите в охотничий домик. Оставалось еще признание, что, спасая Рида, Страшила рисковал жизнью для нее, но девушка не желала размышлять на эту тему. Если верить рассказу Клэя, для его хозяина подобное поведение — едва ли не правило. Может, ему нравится играть со смертью, и свою награду он получает, наслаждаясь остротой ощущений. Она слышала как-то разговор отца и капитана городской стражи, в молодости побывавшего не на одной войне: у мужчин, в особенности благородных, свои понятия и забавы. Сет, конечно, очень хорош, а как целуется… Но ей вовсе не хочется идти на поводу у собственных странных фантазий и связываться с человеком, от которого не знаешь чего ожидать в следующую минуту… Так размышляла Ли, занимаясь повседневными заботами и подготовкой к свадьбе.
Однажды утром Оливия с Миллой отправились на рынок. Купили овощей, и отправились выбирать мясо. У лотка со свежими кусками розовой свинины увидели жену лесничего, Терезу. Ли хорошо знала молодую женщину: егерь, как-то встретив Ридли с невестой в лесу, зазвал их в гости. Его супруга была очень рада новым знакомым — уединенная жизнь ей поднадоела, и она стала частенько приглашать дочь мэра навестить ее. Ли всегда с удовольствием соглашалась. Тереза ей нравилась: чуть постарше Оливии, бездетная, и поболтать с ней было инересно, не то что с прежними подругами, от которых ничего не услышишь, кроме сюсюканья о более или менее многочисленном потомстве. Обычно в лес и обратно девушку с разрешения отца провожал сам лесник.