— Всему свое время, — ответил осторожный комроты и распорядился проводить меня в «комнату отдыха».
Пришлось подчиниться. Мне выделили койку в армейской палатке, и я проспал почти до вечера. Проснувшись, в сопровождении нескольких приставленных ко мне солдат снова отправился в сарай-гараж, чтобы начать подготовку машины к выезду, но уже под прицелом настороженно-внимательных глаз. Я старался выглядеть естественно, беззаботно и отчасти даже безалаберно: постоянно «терял» инструменты, раздавал направо и налево метикали, улыбался всем подряд с видом невинного простачка. К концу дня не без гордости отметил, что изрядно надоел своим «надсмотрщикам»: они явно ослабили бдительность. А вот аккумулятор, к сожалению, зарядиться так и не успел, поэтому заночевать пришлось в Самбанхе.
Утром я позавтракал вместе с солдатами, потом искупался в местном источнике, одолжил бритву, побрился, причесался. Увидев меня, командир роты настолько поразился произошедшим переменам, что даже потребовал документы для повторного досмотра. Внимательно изучив фотографию в советском паспорте и, видимо, обнаружив-таки сходство, вернул его с удовлетворенным видом.
Аккумулятор наконец зарядился, осталось лишь запустить двигатель и — покинуть гостеприимную деревню. Вырулив из сарая, я остановился возле армейских машин, попрощался с солдатами и механиками, прикупил у них банку масла. Не забыл подъехать и к командирской палатке — душевно раскланялся со всеми офицерами. И только потом неторопливо покатил в сторону КПП. Минуты уже ничего не решали: мы и так отставали от беглых алмазовладельцев не менее чем на четверо суток.
В лесном лагере меня встретили почти как национального героя — дружеским объятиям и поздравлениям, казалось, не будет конца. Не без удивления я обнаружил, что отряд за время моего отсутствия пополнился низкорослым типом в накидке из пятнистой шкуры с перекинутым через плечо самым что ни на есть настоящим луком. Желтоватые глаза Омоло Нитонго (так звали новичка) цепко окинули меня с ног до головы.
По приказу командира лесную стоянку в считанные минуты свернули, водитель, Мунги и человек с луком заняли места в кабине, остальные разместились в кузове. Поскольку по времени беглецы безумно опережали нас, для погони был избран круглосуточный режим движения. На федеральные трассы мы выбирались лишь для пополнения запасов солярки, предпочитая держаться в основном проселочных дорог, а они в Мозамбике, надо сказать, ничуть не лучше российских: трясло и укачивало всех неимоверно. Зато на одной из кратковременных остановок Мунги торжественно вручил мне тяжеленный шестизарядный револьвер в истрепанной самодельной кобуре, словно признавая тем самым если и не членом своей шайки, то, по крайней мере, ее полноправным партнером.
* * *Гонка на время продолжалась. Правда, всё чаще приходилось останавливаться и опрашивать встречных путников. Вопросов, как правило, задавалось всего два: «Не видели ли вы двух белых всадников на лошадях?» и «Где расположен ближайший контрольно-пропускной пункт?». Второй вопрос был для нас не менее важен: в силу особой специфики как состава отряда, так и поставленной перед нами задачи все правительственные пункты следовало объезжать стороной, чтобы не ввязаться ненароком в какой-нибудь конфликт.
Первые сведения о словно растворившемся в мозамбикских просторах дуэте беглецов нам удалось получить только в местечке Читута, куда мы завернули с целью заправить машину. Один из крестьян, чинивший шину велосипеда в расположенной у бензоколонки мастерской, припомнил, что действительно видел странную пару белых, путешествующих вдвоем на одной лошади. На вопрос, где и когда он их встретил, крестьянин ответил, что это случилось вчера утром на подъезде к Маунгане, что в сорока милях западнее селения Читута.
Полученные сведения нас порадовали: во-первых, мы убедились, что едем в верном направлении, а во-вторых, расстояние до беглецов составляло теперь уже не более ста миль. Единственно, меня чрезвычайно расстроила весть, что Найтли сидит в объятиях этого рыжего ничтожного шваба! Всякий раз, стоило мне только нарисовать в воображении сию возмутительную картинку, кровь тут же приливала к лицу, пальцы судорожно хватались за кобуру, а горло помимо воли издавало зловещее рычание. В конце концов Мунги, озабоченный моей нервозностью, счел даже необходимым предоставить мне дополнительный отдых и досрочно отправил в кузов.
Что такое сто миль для мощной машины? Полтора, от силы два часа езды — не больше. Уверившись, что однолошадные беглецы движутся в предсказанном Владимиром Васильевичем направлении, Мунги и Омоло, как я узнал позже, поддались обманчивому желанию завершить погоню сегодня же. Эх, не ведали они, дикие люди, как Игорь Тальков предупреждал в одной из своих песен: «…только спешка нужна при охоте на блох»…